Сам Моисей на вершине твоей
Скрижали от Бога принял и дней
С давних тех пор пролетело немало,
Сколько народу там побывало.
Здесь существует поверье одно,
Коль заберёшься наверх - там дано
Встретить рассвет и тогда все грехи
В нём растворятся, исчезнут они.
О, о нелёгком том очищении
Дальше слагаю стихотворение.
За полночь к месту автобус подходит,
И из него люд довольный выходит.
Но их инструктор предупредил
Труден сей путь, каждый, что заслужил.
Коли грехов было сделано много,
Тяжкой покажется эта дорога.
Можно конечно сесть на верблюда,
Но, господа, не надейтесь на чудо.
Если по лёгкому двинуть пути,
Радость победы не обрести.
Нет, на верблюдов мы не полезли,
Да и пешочком пройтись так полезно.
Звёздная ночь поразила умы,
Двигались прочь в погружение тьмы.
Шли по дорогам, смотрели на небо,
Горы, простор, тишине молча внемля,
Мы поднимались медленно в гору,
Трудно дышать, позади разговоры,
Дале - явление, как ниоткуда
Рядом возникли сотни верблюдов.
Грешников ярых к горе доставляли,
Но под себя же людей подминали.
Мне показалось, что это есть ад
В сторону шаг - не вернёшься назад,
Ну а прижаться - о камни убиться,
Тут вся задача - дальше пробиться.
Милых верблюдов мы пропускали,
Шли молча дальше, не отступали.
А египтяне всё предлагали -
Бросьте страдать, вы же очень устали,
Баксов десятка и вы на верблюде
Будете ехать спокойно, как люди.
Но искушения преодолели
И до подножья добраться сумели.
А у подножья все люди равны,
Все во грехах и подняться должны,
Чем тяжелее ползти по ступеням,
Тем мы наверное в жизни грешнее.
Труден подъём, силы все на исходе,
Но и рассвет, когда надо приходит.
Этот рассвет для меня, как награда,
Здравствуй, родной, я тебе жутко рада!
Правда повздорили там на горе,
Но ничего, ведь грехи все во мгле.
Только одно не совсем мне понятно,
Здесь остаются тёмные пятна.
Вниз опускаться было сложнее,
Хоть без грехов, но в сто крат тяжелее.
Нас повели боле сложной дорогой,
Видно наш гид брал совета у Бога.
Столь тяжелы у народа грехи,
Что отдавали мы Богу долги,
Вниз по камням молчаливо спускаясь,
И с Моисея горою прощаясь.