Придёшь,
откроешь дверь своим ключом
и сядешь в кресло;
комната без света.
И вдруг поймёшь,
на что ты обречён,
и явно так себе представишь это…
Увидишь улицу,
ползущую впотьмах
к больной воде в гранитовом корсаже,
и фонари,
что жмутся на холмах
к ногам домов,
как согнутые стражи.
Обрежет реку вялая баржа,
прощаясь с берегами до сезона.
И, вторя ей, откликнется душа
в потёмках расчихавшихся вагонов…
Ещё немного и рассвет сочтёт,
худые кровли,
кроны,
птичий шорох…
И одиночество в ладонь твою стечёт
пустым окном без фикусов и шторок…
И ты, вернувшись к изгороди стен,
дурному кофе,
пустоте и вазам, –
поймёшь, увы, что следует за тем,
о чём ещё не думал ты ни разу.