Скользя по кроваво-желчной луже,
Оно погружается в ливень,
Который так украшает его,
И укрывается громом, усыпляющим уши.
Совсем не думая о безопасности,
Оно ждёт, когда его накормят порохом,
Загорающимся даже от Солнца.
Перетекая из озера в реку,
Оно пожирает океан,
Который так охлаждает его пылкие желания,
Кричащие в недра времени.
Кровь течёт из глаз, слёзы – из ран:
Живой человек с улыбкой усопшего.
В азарте своих мыслей, теряясь в музее
С чёрными статуями...
Оно, одетое в белый траур,
Разглядывает каждую,
Плача чёрными слезами,
Улыбаясь чёрной улыбкой...
Среди музеев в свете утра, схожих ему,
Есть те, что открываются его мраку.
Общий список мёртвых в его руках,
Общий приказ в его глазах –
Сахар или уголь? Плоть или дух?
Разоблачение обеих сторон его духа
Разрывает решимость натрое,
Его слова сшивают петли лишь временно,
К тому же – с помощью простых нитей,
Его отсутствие расщепляет притяжение.
В страсти своих суждений, теряясь на кладбище
С белыми могилами,
Оно, одетое в чёрные наряды,
Читает надписи на могильных плитах,
Источает чёрно-ядовитый свет,
Смеётся выбеленным смехом...