Спеша в неласковый Касимов
из муторной Рязани,
подумай, как невыносимо
вкусна лазанья.
И не смотри, что вдоль дороги
цветы искусственные нам
внушают трепет видом строгим,
развешанные по крестам.
Но предвкушая запах чая
в закусочной, где мухи,
гостей торжественно встречая,
целуют руки, –
шлифуй послушную баранку,
насвистывай блатную хрень,
пока не въедешь спозаранку
в провинциально-хмурый день.
2
Но я недаром, я недаром
копил приметы до поры,
рыгая терпким перегаром,
вдыхая винные пары,
чтобы однажды не вписаться,
в такой несложный поворот,
и – кто поспорит? – виноват сам,
едрёный рот!
И вот уже – какая прелесть –
на соснах, в качестве друзей,
воро`ны (во`роны?) расселись –
на смерть поэта поглазеть.
Лежу с лицом желтее воска,
картинно зубы обнажив.
Когда подъедет труповозка –
я буду жив.
2007