Памяти убиенного Евгения Белых
Тот критик, что напишет обо мне
безбожно пьет, с соседями не ладит,
хромает, заикается и лжет,
и за квартиру, может быть, не платит...
Но за свою нелепую судьбу
отмечен вдохновеньем высшей пробы,
Что брань ему вселенская и злоба,
когда белеют на столе листы?!
Пускай в подъезде нестерпимый смрад,
приговоренный вскоре к высшей мере
он окрылен, и волосы летят
седые вслед. В раздумьях о премьере,
преодолев вновь лестничный торос,
проковыляет в кухню, машинально
пяток пельменей сварит и вопрос
«быть иль не быть» – вином запьет детально.
Сегодня вечером в театре «Гамлет» шел!
И, словно в первый раз под впечатленьем,
в провинциальном действе он нашел
невиданно – прекрасное решенье!
…Из «обстановки» – книги на полу,-
сто тысяч книг, прочитанных любовно,
стол, рукопись, луна висит в углу…
Статья, длиной в остаток жизни ровно.