Не сбылось,не случилось, не стало
мне писать за суконным столом,
где свеча над листом трепетала,
гениально играя с челом,
Где под дактиль имперской метели
билась форточка подло стуча,
где за каждым движеньем глядели
неусыпно глаза усача.
каждым профилем, каждым анфасом
в общаковском портрете раба -
в одиночку был каждый опасен,
одиночка в России - Судьба.
Но судьба не терпела предела,
по камням собирающим нас
воедино, как СЛОВО и ДЕЛО,-
в Страшный Суд превращала Парнас.
Кто судья беспредельному в слове?
Сноб? Мудрец? Царедворец? Толпа?
Самосуд... Самоедство... На крови
Вознесение выше "СТОЛПА"...