/маленькая поэмка/
*
В один из грязно-серых дней,
Несчастна, холодно и хмуро,
Явилась к церкви фигура,
И дверь захлопнулась за ней.
*
Отец, пред вами предстаю –
Я в жизнь бежать поторопилась,
Душой и сердцем износилась,
Поверив в ветреность свою.
Пред Богом я не оправдалась,
Теперь старик в шестнадцать лет…
Надежды нет, спасенья – нет,
Ведь я поэтом оказалась…
К стихам и к лирике стремилась,
Мне провидение горько.
Я так взлетела высоко,
Но слишком низко опустилась.
Я ненавижу глупый свет,
Отныне мой удел – могила,
Бороться не сумею – я не в силах,
Я – враг, изгой, и я - …поэт.
*
Не упрекнут, не обвинят –
Не та для обвиненья тема.
Пред ней последняя дилемма –
Мгла – свет, ночь – день, спасенье – ад.
*
Она молчала. Частый сердца стук
Безмолвно в тишину врывался –
Испуганные звуки вальса
Движеньем непослушным рук.
И серебрясь, стеля искрой глаза,
Скатилась на пол чистая слеза.
И некая таинственная сила
Заставила отца про Библию забыть,
В душе мятежной память воскресила,
Заставив чувства воскресить…
*
Он тоже был поэтом, был,
Знал боль стихов – мятежных знаков,
И так же мучался и плакал,
И так же в церковь приходил.
Он тоже был поэтом, был,
Но он забыл про то смятенье.
Он стал сильнее вдохновенья,
Он смог и в битве победил.
Он вспомнил, от чего бежал,
Чего страшился поминутно,
Где был осмеянным прилюдно –
Свой эшафот и пьедестал.
Он видел всё, и испугался,
Он знал, что уговоры – ложь.
Увы, едва ли подожжешь
Того, кто слаб, того, кто сдался.
И молвил: «Да, я это знал,
И в помощь я призвал бы небо,
И если б сам поэтом не был,
Боролся, мучался и пал.
Нет! Не последнее мгновенье
Ты видишь солнечную высь.
Борись, дитя, молю – борись…
Тут я не властен, к сожаленью».
*
Забвение – мечта моя, -
Ведь мы давно уже не дети.
Отец, вы первый мой свидетель,
А Бог – последний мой судья…
Я растерялась, оробела,
Чтоб тем сама себя предать.
Врагу достойной сдачи дать
В бою по жизни не сумела.
Кто я теперь? – Пустое место…
Прерву златую жизни нить,
Мне не известно, как прожить,
Зато как умереть – известно…
*
Друзья – заклятые враги,
И колокольный звон к обедне,
Почти беззвучные шаги,
И двери скрип, ее…последний…
*
Он плакал, плакал в первый раз,
Чтя за поэзию молитвы,
Он был один на поле битвы
И спорил с смертью глаз на глаз.
Он был пред Богом слаб и глуп,
Он бредил стихотворным слогом…
И грешен был – проклятья Бога
Рвались с его дрожащих губ…
Он к жизни становился строже –
О, этот сатанинский бал!...
Бледнея, он осознавал,
Что не спасет, что не поможет…
*
О, что страшней душевной раны?
Спасти не смог, и жить не смог…
Пронзил поэта сердце под сутаной
Надежно спрятанный клинок…