В ночном лесу, под россыпью небесной,
Сидел кощун и думал у костра,
О жизни, многоликой и чудесной,
О всех причудах, что вершит судьба.
Достав, из голенища, меч булатный,
И кожаные, путы с калиты,
Он вспоминал круг воинский, приватный,
Крепя клинок к наковию клюки.
"Мне нужно в град пробраться, на ночь глядя,
Не встретив тех, кто могут меня знать,
Переоденусь я в мирские платья,
Дабы никто не смог меня узнать".
И тут среди шептания лесного,
Услышал старец тихие шаги,
Не распознав, в них, ничего дурного,
Он обратил во тьму слова свои:
"Кто там крадется, Подходите смело,
Не бойтесь люди, я не укушу,
У смаги обогрейте свое тело,
А я чем Род послал, вас угощу."
Волхву младые люди поклонились:
Жена при муже, с малым сосунком,
Глядя на старца гости подивились,
Вот, не гадали встретиться с волхвом:
"У нас волхвов уже всех истребили-
Попы ромейские- в кострах сожгли,
Народ уже почти везде крестили,
А мы к волхву, на огонек, пришли:
"Нам говорят волхвы для беса служат,
И славу Сатане, свою, поют",
И потому, попы, поконы рушат,
И на кострах волхвов при этом жгут.
А Бог христос спасти нас всех явился,
Воскрес, из смерти, только ради нас,
Неистого, за целый Мир, молился,
И Бог-Отец внял, тот, молящий, глас.
За все грехи, какие мы свершили,
Вину Христос взял только на себя.
А мы, крестившись, блуд свой искупили,
Забыв дедов, и став под сень креста".
Боян сидел и горько улыбался,
Ломая хлебный каравай в куски,
Гостям протягивая хлеб, поднялся,
Вздохнув пошевелил в костре, угли.
"Куда спешишь, в лесу, ты темной ночью,
Не останавливаясь на привал,
Да не один, с женой и крохой дочью,
Какой, в дорогу, тебя кош, поднял?"
"Мы держим путь к далекому Царьграду,
Спешим с полона выкупить дитя-
Купцу Ромею задолжали плату,
Забрал он сына за долги тогда.
Угнал его в далекую чужбину,
На поругание, невесь кому,
Мы продали последнюю скотину,
И вот за сына долг несем ему".
"А что же Заповедь христианина,
Прощать долги как самому себе,
Она купца, тому не научила,
И, что на это, поп сказал тебе".
Сказал:,- Крепитесь, все по воле бога,
Терпите, он ведь, то же, все терпел,
Купца за это не судите строго,
Простите, мол вам Бог прощать велел.""
"Ну да, конечно, вы его прощайте,
А он вас, русы, может не прощать.
По воле бога, все ему отдайте,
Воздастся вам потом, а ныне- ждать."
Кощун вздохнул и посмотрел на мужа,
Затем на бабу, малое дитя,
Взгляд у волхва, был колкий, словно стужа,
Он говорил, им души теребя:
"Отрекаясь от друга говорили Деды,
Из хороба, в ублюдка превращаешься ты,
Забывая свой род, больший грех совершаешь,
Человека в себе- свет Богов- убиваешь.
Забываешь греховно, ты-потомок Богов,
Предаешь свою совесть, честь, Небесных Дедов,
Продаешь свою душу Чернобогу, суть Тьме,
Ты становишься нелюдь, бес, слуга Сатане.
Каждый сильный народ- силен связью с Богами,
А какие Деды, воссияли, над вами?
Вы, возносите славы свои, не Сварогу-
Не Перуну и Велесу, Белому Богу.
"Божий раб", так себя оскорбляете сами,
Из потомков Богов, вдруг Рабами вы стали.
Где же святасть былая, ваша, дети Руси?
Ослеплённые ложью, вы, сошли со Стези.
И в разруху поверглась, истекает в крови,
Наша матерь Отчизна-побеждают враги.
Не в бою и сраженье, проливая руду,
Потеряли, вы, русы, мать Отчизну свою.
Золотое сиянье, вам затмило глаза,
Вы продали отчизну-Матерь Русь-сирота.
В слове "Родина" Русы, "Слово Род" не спроста,
Вы себя продаете, как назвать вас тогда?
Наши деды учили, мы свободный народ,
А рабом себя, Божьим называет урод,
Где же праведность ваша, честь, о дети Руси,
Разучились, в бесчестье, вы, держать топоры.
Вы предали Дедов, Богов Русских вначале,
А затем, и единство, Руси, развенчали,
На куски изрубили Совесть Света свою.
И затем, запустили в Душу Тьму, Сатану.
Вы заветам прадедов, легко изменили,
О друзьях и Богах, вы за злато забыли,
Вы забыли заветы свято ярых дедов,
Кои грудью вставали на пути орд врагов:
«Злу противься всегда но без страха и гнева,
И тому, кто тебя ударяет, вдруг слева,
Можешь также позволить бить с другой стороны,
Только б очи без страха враг увидел твои,
Делать доброе врагу праведники могут,
Даже если от врагов они слезно стонут,
Делать доброе врагу праведнику можно,
Делать доброе врагу, вобщем то не сложно,
Это самый лучший способ оправдания,
Страха пред врагами- это грех тщеславия,
Вроде бы как ненависть, гнев свой укращают,
Но по настоящему гордость утешают,
О своем бессилии как о славной чести,
Говорят тщеславием, дух умаслив в лести,
Поучают притчами, что б врагов любили,
Пред врагами лютыми дух свой усмирили,
Мол враги увидев вашу кротость рабскую,
Тут же и возлюбят вас любовь братскою,
Усмирять любовью дух свой перед лютыми,
Могут лишь Авеги, или те кто глупыми,
Стали от гордыни вознесясь тщеславием,
Та любовь вернется от врагов страданием,
Ведь враги приходят с целями греховными,
Сделать вас рабами для себя покорными,
Дабы раболепствуя вы, перед врагами,
Им, в потеху плотскую, жен своих давали,
Кровожадных ворогов, лютых грабежами,
Пусть возлюбят ангелы- им дано богами,
Нам же, русам, воинам, начертали Веды,
За Свободу яростно биться, как и деды,
На железо вражье лучше киньте деток
Но не знайте русичи плена- рабских клеток...
«Прости, боян, ты прав, нас бес попутал,
Не знаю даже, как произошло,
Пока ты говорил, я крепко думал
Забыли русы Предка своего,
Я и не жил, скажу, все это время,
А как в тумане, как во Тьме плутал ,
Тяжелый гнет, неправедное бремя,
Нес на плечах, от этого страдал
Неправым гнетом душу тяготило,
Огромный камень сердце угнетал,
По воле Рода, встреча пробудила,
С тобой, Отец, с колен меня поднял.
Прощай мудрец, меня к Стезе вернувший,
Вложивший в руки меч мне- Дух Дедов.
Прощай, Побуд, огнем костра сверкнувший,
Во тьме судьбы моей, как дар Богов».
Кощун поднялся, светло улыбнулся.
Вздохнув счастливо, русича обнял,
Размяв суставы к небу потянулся,
И, уходя, удачи пожелал:
«Прощай, мой брат, заблудший внук Даждьбога,
Ступай Стезей и больше не сверни,
Восславь Перуна и Деда Сварога,
И на Стезе, как молния сверкни.