СКАЗКА
Есть на Руси беда одна,
Стоит на Мужике она!
Но президенты и цари,
Вожди и все секретари,
Все Мужика - лишь обирали,
Три шкуры с Мужика сдирали,
Со старых дедовских времён,
Хоть работящ он и умён,
И пусть работает, как вол,
Гол тот Мужик, всё ж, как сокол -
Стоит один, босой и нищий,
А за калиткой ветер свищет.
И вот однажды, в день осенний,
В одно сырое воскресенье,
Пробравшись на завод украдкой,
Тут прибыл первый Дядька - гадкий.
Листовки - все против царя,
Слова и речи говоря,
Неся свои соображенья,
И теребя воображенье -
Как плохо на Руси живёт,
Тот, кто доход царю даёт.
- Мужик, задумавшись послушай,
Чтоб много пить и сладко кушать,
И во державе управлять,
Царя бы надо бы прогнать.
Хочу спросить, мой друг, тебя,
Я без обиды, лишь любя,
Зачем те царь? Он кровопийца,
Обманщик, душегуб, убийца.
- Да мне, так вроде - ничего,
Но, не пойму я одного,
Пашу я вот с утра до ночи,
А он и слышать то не хочет.
Даёт он мне на щи да кашу,
На водку, да на кваса чашу.
Да и детишкам сладких булок,
Жене обновки для прогулок.
Но нет пока свободы слова,
Чтоб мог сказать чего такого,
Того, что сам я захочу,
А не скажу, так закричу.
Но в целом я доволен делом,
Царь он неплох, пожалуй, в целом.
Живут в подворье пороси,
В прудах жиреют караси,
И хлеба ведь у нас навалом,
Да и всего не так уж мало.
Вот если бы городовой
Не гнал с харчевни нас домой…
- Да ты отдай мне только власть,
И пей ты, сколько хочешь, всласть.
Городовых мы скинем быстро,
От них в харчевнях будет чисто!
Я, новость радостную эту,
Вмиг разнесу по белу свету,
Узнают все, что с этих дней,
Власть, а Мужик стоит при ней!
И сразу же твоя отчизна,
Познает блеск социализма…
…c броневика, чуть-чуть картавя,
- Друзья, Россию нашу славя,
Пойдём быстрее на царя,
Чтоб не пропало это зря,
Крестьянам землю, а народу,
Дадим свободную свободу!
- Послушай, Дядька, ты наверно,
Быть может, говоришь и верно,
- сказал Мужик ему упрямо, -
- Ты хочешь, чтоб я скинул прямо,
Царя? Смогу! А что потом?
- Потом коммуна будет – дом,
И счастье всех народов вместе!
Давай, Мужик, на Зимний в чести
пойдем, и кончатся ненастья,
Забрезжит луч большого счастья!
Потом декрет, что ты хозяин,
Всему – до самых до окраин,
Ну что давай?
- Так и давай,
Но слов своих не забывай,
Чтоб не стоял я в поле нищий,
Там где ветра уныло свищут.
- Мужик, да разве ты не знаешь,
Тогда - когда ты побеждаешь,
Ты получаешь всё сполна,
Тебе свобода – мне страна.
Один я ноль – сознаюсь, милый,
А вместе мы - большая сила,
И если мы с тобой совместно
Ударим по врагам нечестным,
Они как яблоки падут
И после - сразу пропадут.
- Ну что же, Дядька, если вместе,
То все по совести и чести.
Прогоним вместе всех дворян,
А после буду, сыт да пьян!..
…Драгуны, юнкеры, кадеты,
Почти босые, чуть одеты,
Кавалергарды позабыв,
В грязь аксельбанты уронив,
Последний с горя раз напившись,
Перекрестившись, поклонившись,
России память лишь храня,
Её покинули на днях.
А кто остался - не покинув,
Так те потом, в Сибири сгинут.
На радостях мужик с похмелья,
Спросил у Дядьки,
- Нет ли зелья?
Чтоб не шумела голова,
Коль революция права,
- Здоровье я поправлю быстро,
Спросить тебя хочу я - чисто,
Так, Дядька, что? Царя я скинул,
Престол он свой уже покинул,
Дворяне тоже убежали,
Свои именья побросали,
Что про декрет ты говорил,
Я что-то там не уловил?
- Мужик, ты в общем молодец,
Да и пойми ты, наконец,
Тебе ведь тут не посох царский,
Тебе не бал большой гусарский,
Страна доверила тебе,
Уж не хозяин ты себе.
Разруха, голод, беднота,
Какой декрет – всё ерунда.
Потуже затяни ремень,
И счастье скоро, уж день в день,
Оно придёт, Мужик, ты верь,
И постучится к тебе в дверь.
Ты потерпи пока не плача,
Вот, кулаков мы раскулачим,
Экспроприируем добро,
И будет злато, серебро!
Заменим лампочками свечки,
Стирать бельё жена не в речке,
А дома будет у тебя,
Тебя же славя и любя.
Ну, а сейчас с тобою вместе,
Чтоб всё по совести и чести,
Мы издадим другой декрет,
На много, много, много лет.
О том, Мужик, что ты тут главный,
Что только ты здесь самый славный,
И то, что только ты - Мужик,
А не какой-то царь - велик.
Я только буду управляя,
Лишь твою волю исполняя,
Как скажешь, так оно и будет!
Ну, а не прав – народ осудит.
Всё вместе мы с тобой решим,
И много важного свершим.
Ну а пока давай немного,
Поешь - попей ты на дорогу,
Коль есть - что есть, поесть-попить,
А нет, тогда чуть-чуть терпи,
И туго затянув ремень,
Построим счастье мы день в день.
Ты глянь, стоишь босой и нищий,
А за калиткой ветер свищет.
… - Мужик, я что-то не пойму,-
- сказал француз-Мужик ему,-
- Чуток, немного пошумели,
Пора подумать и о деле,
Стоят заводы у тебя,
Народ о голоде трубя,
Пошёл бегом на баррикады,
И сами вы, поди, не рады,
Что заварили кашу тут,
Что революцией зовут?
- Ты что, француз, побойся Бога,
Иди, ступай своей дорогой,
Я знаю, у тебя в Париже,
На деньги наши - выше-ниже,
Укрылись царские чины,
И жрут французские блины.
Обиделся француз, умолк.
- Я не возьму вот только в толк,-
- сказал тут из Стокгольма швед, -
- Ведь твой работал славно дед,
Пыхтели фабрики-заводы,
В любое время и погоды,
Производя мануфактуру.
А то, что не было культуры,
Виновен сам ты тут, частично,
Однако, было всё прилично.
Ну а сейчас, Мужик, гляди,
Кажись разруха впереди!
Так тут твой Дядька виноват,
Так тут твой Дядька вороват.
Что натворил подлец паршивый!
Красноокрашенно – плешивый!
- Ты дядьку моего не трожь,
Он мне по-своему хорош,
У вас в Стокгольме, между прочим,
Сказали тоже - жизнь не очень.
Умолк и швед. Тогда бельгиец,
А вместе с ним Мужик-австриец, -
- Послушай ты, Мужик российский,
Мужик бельгийский и австрийский,
Тебя спросить хотят давно,
И надо ль было всё оно?
Царю расстрел, ну а дворянам,
По лицам надавав румяным,
Прогнать их к нам, чтоб в бескультурье,
Всем объявить о диктатуре?
Ведь дело говорим тебе,
Подумай лучше о себе!
Смотреть на это мы не можем,
Не сможешь сам, так мы поможем…
…- Они завидуют тебе,
Хозяин ты своей судьбе!
Гони их прочь, Мужик, мой милый,
А не уйдут, применим силу.
Ты только глянь, ведь счастье тут!
Мечи железные куют!
Почетны грамоты дают,
И дифирамбы нам поют!
- Ну а работать, Дядька славный,
Готов я хоть сейчас исправно,
Но негде! Всё повреждено,
На кой же нужно всё оно?!
…Но Дядька тот, как на прощанье,
Оставив только обещанья,
Отдал концы и не успел,
Доделать то чего хотел.
Тут новый Дядька появился,
Как будто князь распорядился, -
- Давайте быстро в Мавзолей,
Того тащите поскорей,
Его, как памятник поставим,
А вот идеи – нам оставим.
Пришёл он из грузинских гор,
На Мужика глядит в упор,
Усатый Дядька весь из стали,
Такого тут не ожидали.
- Ну что, Мужик, давай-ка вместе,
Соседа призовем мы к чести.
- За что?
- Мужик, он враг народа,
Коль дорога тебе свобода,
Давай его накажем строго,
Пусть посидит чуток в остроге.
- А если он не виноват?
- Мужик, ты вижу плутоват,
Сказал, виновен, - знать виновный!
Пусть чтит наш кодекс уголовный.
- Ты, Дядька, глянь, к нам Гитлер лезет,
На нашу Родину в железе.
- Мужик, ведь ты же мне поможешь?!
Ты бросить Родину не сможешь,
Враги народа там и тут,
К капитализму нас ведут.
Мы не допустим катаклизма,
Не быть в стране капитализма!
- Тут ты конечно, Дядька, прав,
Хоть крутоват чуть-чуть твой нрав.
- Мужик, нельзя ведь по-другому,
Чтоб ты в своей стране как дома,
Свободно чувствовал себя,
Меня и партию любя.
- Ну, Дядька, вижу тут всё чисто,
Пойду я смело бить фашиста,
Тебя и Родину храня,
Потом, ты не забудь меня,
Когда приду я с поля-боя.
- Мужик, всегда ты был героем!
А коль с победою прибудешь,
Свои ты беды позабудешь!
И будешь жить в стране большой,
Свободно, ладно, хорошо.
… Лет через пять Мужик с победой,
За пышным праздничным обедом,
Спросил у Дядьки, - ты давай,
Те обещанья выполняй,
Что дал тогда мне, очень хмуро,
Ты что молчишь, сидишь понуро?
- На Александр-плац в Берлине,
Висел плакат, как на витрине,
С антисоветской писаниной,
А ты, я знаю, за витриной,
За той, взял в плен тогда фашиста,
Тут что-то очень всё не чисто!
- Да что ты, Дядька, я не видел,
Совсем меня уж ты обидел,
Или совсем ты мне не веришь?
Я подожду, пока проверишь.
Что было в этой передряге!
- Пока ты, посиди в ГУЛАГе,
А я проверю, что да как,
Недолго, - это же пустяк...
…Сидит мужик уж пару лет,
И терпеливо ждёт ответ.
Не вытерпел - письмо послал,
А в нём, он Дядьке написал,
«Меня ты реабилитируй,
И всех знакомых сагитируй,
Чтобы не как к врагу народа,
Мол - чистым вышел на свободу».
Но Дядька тот его не понял,
И чем-то вечно недоволен,
Дав облегченье всей стране,
Покинул мир в один из дней.
Мужик английский и немецкий,
Французский, шведский и турецкий,
Спросили снова Мужика,
- У вас собрания пока?
Давай ты на себя работай,
Себе доход, - одна забота!
Забудь о тоталитаризме,
Что за идеи коммунизма?
Чтоб за какие-то гроши,
С утра до вечера - паши?
…Но тут вдруг Лысый Хрущ явился,
Как жук из кучи появился,
Блестя плешивой головой,
Тупой, глупой, но деловой.
И пайки, сайки, кукуруза,
Была народу - лишь обуза.
Орал он, - Кузькина ты мать,
Давай Советы уважать,
Коль не уважите Советы,
Направим мы на вас ракеты!
Ведь и «Холодная война»,
Зачем-то всем была нужна!
Потом народ на целине,
Сражался будто на войне…
Хруща списали на учёт,
На Новодевичье, в почёт...
…И сразу новый Дядька вышел,
О нём тогда никто не слышал,
Сам по себе такой здоровый,
Широкоплечий, густобровый,
Весь звездоносный и в погонах,
Не признаёт людских поклонов,
Не на слуху, а для показа,
Он целоваться лезет сразу,
Блистая золотом наград,
Ну, а Мужик ему был рад.
- Вот это Дядька - уж так Дядька!
Он Мужику, ну прям как тятька.
- Даёшь мне БАМ и Днепрогэс!
Даёшь работу и прогресс!
И знаком качества красивым,
Он, опечатав горделиво,
Весь план продукции хреновой,
Закончил эту - сразу к новой,
За планом - больше никуда!
А в магазинах – ерунда!
Зарплату некуда девать,
Барахло, зачем же покупать?
Что сам наделал неумело,
Ну, что наделал - то наделал.
Зато висят после учёта,
Портреты на доске почёта.
- Мужик, да это всё отлично,
Ну а зарплаты нет приличной, -
- сказал ему американец,
Тому поддакнул мексиканец, -
- Что ж Дядька твой - тебя любя,
Оставил в нищенстве тебя?
Стоишь, гляди, босой и нищий,
А за калиткой ветер свищет.
Медалей грудь полна? Он что же?
Зарплаты - дать тебе не может?
На благодарности за план,
Не сходишь с дамой в ресторан.
…Но вот году в восьмидесятом,
Пошёл Мужик раз за зарплатой,
Ну, а ему там говорят,
Что пару дней тому назад,
Тот Дядька, что был густобровый,
Хотя и с виду был здоровый,
Всем приказал нам долго жить,
И верно партии служить.
И сразу же, как на витрине,
Как балерун при балерине,
Как чёртики на сковородках,
Затарив магазины водкой,
А рынки все селёдкой ржавой,
О том, как управлять державой,
А ну-ка речи говорить.
Учить, как нужно есть и пить,
И что к идее коммунизма,
Должны все-все стремиться в жизни.
Ловили всех в музеях лихо,
Была одна неразбериха.
Нетрудовой доход искали,
И в тюрьмы не за что сажали,
Но понял быстро тут Мужик,
Что тот старик, и тот старик.
Что пятилетка, понял он,
Лишь только - пышных похорон.
За ними будто бы на сцене,
С красивой родинкой на теме, -
- Мужик, неправильно живёшь,
Зачем так много водки пьёшь?
Борьба за трезвый образ жизни,
Чтоб трезво мог служить отчизне!
Кооперативное движенье,
Чтоб снять с народа напряженье!
Что заработал, то твоё,
Не заработал – все моё.
Работаешь ты вот не очень,
Давай-ка быстро к этой ночи,
Руби лазу, руби сады,
Чтоб больше не было беды!
Ах, выпить хочется? Ну, что же,
Талон на водку всё ж положен,
Ведь я не варвар же какой,
Я друг твой, - это ты плохой.
Ведь всё теперь разрешено,
Что мною не запрещено.
Тут сразу Дядьки-депутаты,
Зашли в кремлёвские палаты,
Заговорили мудрено,
Что там и тут не учтено.
Что денег во державе мало,
Что населенье обнищало.
Для перестройки – чтоб начать,
Да президентский фонд создать.
Но тут грузины и армяне,
Хохлы, туркмены, молдаване, -
- Ты вот, Мужик, давай паши,
А мы, на эти вот гроши,
Тебе товара упакуем.
Как, где возьмём? Да наворуем!
Нам нужно денег не напиться,
А чтоб богато отделиться.
Вор вором погоняет лихо,
А ты мужик сиди-ка тихо,
За домом стой босой и нищий,
Где ненавистный ветер свищет.
Раз, Дядька отдыхал в Форосе,
Копаясь вот в каком вопросе,
Как за подачку сбоку нежно,
Убрать бы занавес небрежно,
И вот пока он мозговал,
Он что-то явно проморгал…
…ГКЧП идёт-грядёт!
Но к демократии ведёт,
Нас славный Дядька из Сибири,
Чуть постреляв, как будто в тире,
В Москве из танков, а потом,
Зашёл он смело в Белый Дом.
- Вот этот наш, как водку хлещет!
Не перед кем он не трепещет,
Способен запросто послать
Публично вспомнив чью-то мать!
- Теперь, Мужик, меня послушай,
Коль хочешь пить и сладко кушать,
Паши как вол, не то разруха,
Придёт, а с ней опять непруха.
Ты ведь, Мужик, почти что нищий,
Поди, в карманах ветер свищет.
Возьми вот ваучеров себе,
Приватизируй по судьбе.
Раздав красивые бумажки,
Разинув двери банков настежь,
Собрал он их потом опять,
Чтобы легально воровать.
Карманы ваучером набиты,
У депутатов и бандитов,
Мужик опять - босой и нищий,
Глядит на то, как ветер свищет.
А у народных депутатов,
Что пир вершат в больших палатах,
Икра лежит на бутербродах,
Угри невиданной породы,
Лангустом краба фаршируют,
Как караси они жируют.
- Глянь, депутат, босой и нищий,
Стою, смотрю, как ветер свищет,
А вы икру позорно жрёте,
Ну, а народу не даёте,
Ничто, вы кроме обещаний.
- Мужик, ты что?! Зачем прощанья?
Зачем ты хочешь нас прогнать?
Нам то положено сожрать!
А есть икру мы не хотим,
На баклажанную глядим,
А баклажанная полезней,
Особо в банке, что в железной!
Ты потерпи чуток, Мужик,
У нас бюджет-то невелик,
Как только деньги обналичим,
Зарплату сразу увеличим.
Чтоб ты не оббивал пороги,
Чуток поднимем мы налоги,
Рублей всего на двести-триста.
А чтоб и здесь всё было чисто
Зарплату мы тебе прибавим,
Процента два за год добавим!
Неужто ты не веришь нам?
Мужик, ну это стыд и срам,
Своим не верить депутатам,
Что волюшку твою с мандатом,
Трубят-долбят электорату.
- Даешь хорошую зарплату!
Не то пойдут на баррикады
Врачи, шахтеры, как в блокаду,
За что мы терпим всякий раз???
- Мы издадим пока указ,
Распоряжение как наказ,
Поправка эта – и приказ,
О забастовках всякий раз,
Предупреждать ты нас обязан.
А нет, пятнадцать суток сразу,
Получишь ты, не обессудь,
Нас отвлекаешь ты чуть-чуть,
От важных дел! Мы заседаем,
С утра до ночи, но мы знаем,
Ты - нас избрал своею волей!
И чем, Мужик, ты не доволен?
Вот раздобудем мы кредит,
И снова счастье заблестит!
Но это только для тебя,
Мы это делаем - любя.
Поправки к новому закону,
Гляди на то, как на икону…
…Тут неизвестный и неброский,
Явился небольшого роста,
Серьёзный Дядька – ниоткуда, -
- Мужик, теперь я Дядькой буду.
И сразу в день один погожий,
Бандитов быстро уничтожив,
Их полномочья передал
Тем, кто законы охранял.
- Твоё здесь всё, Мужик, не бойся,
И за себя не беспокойся,
Того, кто нас понять не хочет,
Того в сортире мы замочим.
А для тебя как в ливень зонт,
Создам я пенсионный фонд.
Оно - надежная защита,
Зарплату сдал, и шито-крыто.
Туда ты деньги свои вложишь,
И к пенсии себе поможешь,
Что хочешь сможешь ты купить,
Если получится дожить…
…Когда история творится,
Тогда - политикам не спится.
У Мужика есть к Дядькам вера,
Тому есть яркие примеры.
Неверье ж Дядек к Мужику,
Лишь повод, только на слуху,
Чтоб обобрать его до нитки…
…Ну а пока, из-за калитки,
Глядит Мужик босой и нищий,
А за калиткой ветер свищет…
Москва 2004.
(Из "Не скажу")