мещанская пьеса в трёх действиях с прологом и эпилогом
(все персонажи вымышлены.
имеющиеся совпадения с реальностью случайны и полностью на совести исторического процесса.)
пролог
время смутное пришло.
растянулось полотно
серых в сумерках небес,
словно солнце спрятал бес.
как свинцовая доска
легла на души тоска.
вмиг свернулись все дороги
в кольца страха и тревоги.
нет ни одного начала,
ни причала, ни вокзала.
время замерло, застыло.
в парках пусто и уныло,
не горит наряд дерев,
нет ни парочек, ни дев
нарочито одиноких
в юбках длинных и широких
с тонкой талией в корсетах,
или в кружевных беретах.
по аллеям и дорожкам,
крышам и слепым окошкам
бродят тени облаков,
и седых солдатских вдов.
мерзлый студень обнимает,
будто бы шинель снимает,
нежно гладит по груди
так, что зубы береги.
в окнах брошенных дворцов
пляшут отблески костров.
лишь у них можно согреться,
обсушиться, оглядеться,
если очень повезёт,
с едой бочка подойдёт.
так решила дума наша -
всем пикетам будет каша!
кто ж реально будет сыт,
кто в ночи там углядит?
ну, а как пойдёт раздача,
тут уж главная задача -
в холостую не зевать,
а поближе к бочке встать.
и среди солдатских мисок
свою тоже подставлять.
так, глядишь, и повезет,
слегонца набьешь живот.
пусть хотя б наполовину,
но не листья и мякину.
летом пёсики и кошки
шли на шашлыки к окрошке.
теперь так не шикануть.
а хотелось б как-нибудь
мяса с огонька кусочек.
попадись хоть голубочек!
хоть воробышек вертлявый,
такой, правда, весь костлявый.
чтобы плотно закусить,
надо взять десятка три.
царь, поди-ка, каждый день
ест и всё ему не лень.
и, поди-ка, водку пьёт,
если не болит живот.
лучше бы уж не скупился,
а намедни опростился,
в гости б пригласил к себе
тех, кто выжил на войне.
налил каждому по чарке,
сделал царские подарки:
литр водки, табаку
да говяжью колбасу.
вот тогда бы всем народом
мы б ходили хороводом
вокруг батюшки-царя.
а пока что всё зазря.
воевали столько лет,
а теперь даж водки нет.