…Но жемчуг, серебрившийся в бокале,
Меня от гибели не уберег,
И вновь клепсидра отмеряет срок
До нашей встречи в полутемной зале.
Ты вновь протянешь мне бокал вина
С таким нездешним странным ароматом,
Я опущу в него браслет с агатом,
И треснет он, едва достигнув дна.
Но ты кивнешь с улыбкою печальной:
«Tristesse… Tristeza…» Сделаю глоток…
Тристан, такой ли ты давал зарок,
Когда держал в руках фиал хрустальный?
Но над тобою халцедона свод,
И ты безмолвен, ведь жива легенда,
Но далеко до нового Триченто,
А здесь и ныне – предрешен исход…
И ты ко мне рванешься: «Mea culpa!»,
На краткое мгновенье разделив
Со мной вино… И никнут ветви ив
Над белой усыпальницей Исульты.
Апрель 2007