Сидел я как-то в сыромятных испареньях
Отдохновенно скорбных мест.
Полыни, кориандра выпивал коренья,
Поглаживая влажный крест.
Ядрёный яд! Мракобесный ритуал!
Восторг хлебает из земли,
Из тел. И ткёт. Заунывную вуаль
За упокой. За мой. И… Пли!
Несётся ржущий упоённо чёрт,
Несёт шабаш, меня, бутыль…
Определённо высший сорт!
Напитка… Чертовщины, иль…
Возможно, я забыл тот разговор.
Возможно, иль… Знакомый.
Шагал сквозь тенистость во двор,
Где я оттенком был от грома.
А он – моим. Мы были воедино.
– Не правда ли, ужасная погода?
– Немного жуткая картина…
– Немного?! Да такого рода
грозы
стоит запретить!
– Когда придут морозы,
ты будешь также говорить.
Молчанье… валерьянный эликсир…
– Да нет же! Нет! Определённо…
*что разум твой, что мой кефир*
…году, конечно, было неспокойно…
– Да-да, определённо…
– А когда мы отдыхали в Сочи, то…
вот там… какие времена! Таки…
Эй! ААА! Какого?.. Моё пальто!
Не на штаны, о, нет, прошу!..
Ну вот… и заблевал-таки!
Знакомый весь расстроился, пунцовый…
А я…Я напоследок выплюнул улыбку.
… и вместе с чёртом так заржал… и снова,
снова, снова…