Вас, друзья, пусть участь его мИнет…
Шёл верблюд один в одной пустыне.
На горбу своём тащил поклажу,
Горд собой и каплю эпатажен.
Он смотрел слегка высокомерно,
Так как в мире жил четырёхмерном.
Он питался скудно, а не сытно,
Был к тому же – нЕпарнокопытным.
Шёл он параллельными мирами,
Между явью шёл и миражами.
В прошлой жизни сэром был во фраке,
На верблюда лаяли собаки.
Он плевать хотел на всех в натуре,
Был придирчив к собственной фигуре.
Истощив в горбах запасы пищи,
Как по сковородке шёл в пылище.
Шёл верблюд один, не в караване,
У верблюда был погонщик Ваня.
Ваня шёл с верблюдом по пустыне,
Вас, друзья, пусть участь его мИнет.
Ваня ехал сватать дочь Гвидона,
Тестя чтоб заимствовать корону.
Что у них не склеилось с принцессой,
Жёлтая о том расскажет пресса.
Как придут они вдвоём в оазис,
Точку мы поставим здесь в рассказе.
Перекати-поле там бежали,
И мечтала кобра их ужалить.
Когда Ваня в сонной был отключке,
Шёл верблюд искать свою колючку.
И кривыми ел её зубами
(не видать бы этого нам с вами).
Солнце там огромное висело,
Небо и земля там были целы.
Жизнь была там вечной и спокойной,
В той пустыне, непомерно знойной.
Хорошо идти верблюду с Ваней
В одиночку или в караване,
Ощущая каждой клеткой кожи,
Как мы одиноки и похожи.