Представился Небесный случай:
Впустил - открыл наивно душу.
Разлитый шепоток-шипенье
Казался Божьим вдохновеньем.
«Казался»... а ещё крещёный...
Взлетел, как ангел окрылённый!
Но в чёрном, балахонном братстве
С чужими любят разбираться.
По стёклам, по грязнущей тине
Таскали душу злостью синей!
На каждом слове – яд подкожный,
И высшей пробы, чтоб надёжней...
Откуда «чернота» как средство
Указывать другим их место?
Чужая кровь... тягучий привкус...
Сладчайший долгожданный искус.
Пусть капли (твоего же яда!)
Вернутся пустотою взгляда;
Плоды лукавства и коварства –
Хозяйке призрачного царства!
Для самомненья «колдунутой»
Нашёлся грошик ржавый, гнутый.
Душа давно привыкла к ведьмам:
Не первый я... и не последний.