КЛАДбище.
…тихо вылавливать сон – позолоченных рыбок,
Что-то шептать им и падать, забывшись,
В лимон нового солнца.
Yandel
В который раз сойдёт Офелия с ума.
В который раз отравится Джульетта.
Которая забвенная луна
Чела их обозначит фиолетом
Любови нет. Она скончалась этой ночью.
(а может – той?)
Наверно страшно было в одиночку
Ей оставлять меня на нелюбовь.
В местечке поночней, понелюдимей,
В ложбинке заготовленной дождями,
Я забросал её один холодной глиной,
Могилку окружил прибрежным камнем
И заказал сорокам и дроздам,
Воде, волкам, траве, деревьям, небу…
Оплакивать её попеременно.
Но ставить крест над холмиком не стал
И эпитафий философских не писал.
Ей муравьи воздвигнут пирамиду
Из глины и цветочного гранита
Не спрашивайте: где она зарыта
2
А ты, а ты откуда здесь, дитя? -
Вся в рыбках от лимонного дождя.
Тебе сюда нельзя, нельзя, девчонка!
Зачем ко мне подходишь в платье чёрном
печальным удивлённым журавлёнком?
Дай одному побыть внутри неЁ! -
Негоже возле боли быть вдвоём.
А что это в руках твоих в кулёчке?..
Твоя любовь?!. И тоже – этой ночью?
Помочь? Сама?.. смотри, – вон в той ложбинке
Удобно будет ей лежать под глиной…
Но что это? - Ты видишь!? – тропкой той же
Течёт сюда с кулёчками похожими
На твой и мой змеящимся ручьём
Вся в чёрном человеческая кровь…
Но оглянись! – с твоей могилки, пусть и серый,
Но жадно пробивается цветочек!
Бери его скорей, мой ангелочек!
И уноси, неси домой под тёплым сердцем.
Твоя надежда не оставила тебя.
Храни и береги её, дитя.
Вот-вот восток осветится Светильней.
МАРИЯ раздвигает ночь руками.
И муравьи у ног моих засуетились:
Несут свои строительные камни.