xxxx

Григорий Кеслер
В глазницах старика -
Отравленная грусть,
Колышется рука -
Уже не важно, пусть.

Настойчиво манит
Заслуженный покой,
Но тусклый цианид
Блеснул скупой слезой.

Морозящая дрожь
Ползнула вдоль хребта,
Невидный глазу нож
Рассёк морщину рта.

Лик матери проплыл
В тумане забытья
И из последних сил
В поту проснулся... я.