Я виновата предо всеми, кроме той,
К которой в миг последний брошусь на колени,
Мы с ней повенчаны строптивою бедой,
Её одну боюсь, но в ней моё спасенье,
В ней бесконечных линий полоса,
Горячий взгляд, не согревающий, томящий,
Когда меня наверх манили небеса,
Она под ноги взгляд бросала не щадящий.
Её не знал никто, лишь ветер ворковал
О чём-то ей, ведя покорно за ворота,
И, проводив, с тугим надломом тосковал
По той, исчезнувшей за новым поворотом.
Но танца глаз её ни вспомнить, ни забыть
Я до конца не научилась, не сумела,
Мне оттого осталось снежной ночью выть
На блик луны посеребренной, оголтелой,
Мне оттого нести печать в осколках фраз,
Что ни она, ни я сказать не догадались,
С ней что-то общее, но разное есть в нас,
И есть пробел, прощеньем жертвующий ради
Тех дней, когда капель становится стрелой,
Души истачивает руки, не жалея,
Быть может, я тогда устану быть собой,
И та простит меня, от светлых чувств взрослея.