На бурые камни,
на рыжий песок
багровый луч света
отчаянно лёг.
Он, словно на доты,
упал на холмы,
которые были
пусты и темны.
Распятый на дюнах,
вцепившийся в склон,
с натуги, с устатку,
вибрировал он.
Он точку опоры
на Солнце искал,
оно же валилось,
валилось со скал
сквозь рой метеоров
туда, в пустоту,
где чёрное небо
глотало звезду.
Скрипела планета:
последний тот луч
упёрся упрямо
в безлюдие круч.
Уныло
светило
тащило его,
а он
рычагом был,
а он был -
звено.
Вот он горизонты
чуть-чуть накренил
и начал вращенье
таинственный мир.
Слегка закачался
и мой аппарат:
горбатые луны,
как тени, летят
и снова мерцает
багровая нить,
которую тьмою
в клубок не скрутить.
Но всё ж, помогая
немного лучу,
на стойке прожектор
я резко включу.
Его луч в закат я
швырну, словно линь -
едино сплетутся
багровость и синь,
сольются в единый,
межзвёздный, поток
один луч - начало,
второй луч - итог.
Алексей Кацай (Спейсер)