Я падший ангел,
Бывший слуга Бога,
Я ангел смерти,
Таких как я немного.
Я был святым убийцей,
Бога карающая длань,
От меня было нельзя укрыться,
И я собирал кровавую дань.
Когда я падал с небес вниз,
То обрывалась чья-то Жизнь.
Я неугодных Ему устранял,
И власть церкви укреплял.
Нимб над головой давно исчез,
Ведь руки по локоть в крови,
На то была воля жадных небес:
Или склонись или умри.
Но и ангел мог восстать,
Чтоб, наконец, любовь познать.
Сломать о колено свой меч,
И на вечное изгнание себя обречь.
В мир полной пустоты,
Без начала, но с концом,
На который с дикой высоты,
Взирает Бог с надменным лицом.
Приторная скорбь в Его глазах,
Уже не видна из этого мира.
Моя вера сгорела на кострах,
И не повинуются больше крылья.
Я обречён на бесконечную жизнь,
И должен был остаться проигравшим,
Но я мог упасть ещё дальше вниз,
И стать ангелом падшим.
Я отринул заветы Света,
И узнал красоту Тьмы,
Забыл прелесть рассвета,
Дарующего свободу тюрьмы.
Я принял покровительства мрака,
И начал поиск смысла с нуля,
Не побоявшись рокового шага,
Из-за того, что повернуть нельзя.
И я познал истину. Она такова:
Свет и Тьма – пустые слова.
Гораздо важнее, что за ними,
За личинами тёмными и святыми.
Ведь лица под светлой маской,
Бывает, измазаны чёрной краской,
Ну а за чёрными цветами,
Иногда, прячется правда за шипами…