Бытует легенда в народе давно,
Всю точность сказанья не знает никто.
Волчица в степи после битвы нашла,
Без памяти, еле живого юнца.
От боли в грязи он чуть слышно стонал,
А рядом убитых шакал подъедал.
Галдело над полем, лоснясь, вороньё,
Во всю пировало в округе зверьё.
Сухими губами юнец прошептал,
Священное «Мама», и Бог услыхал.
За несколько конных проходов дневных,
У старой сосны, возле пиков седых.
Читала молитву, расплакавшись, Мать,
Просила Всевышнего сына не брать.
Оставить на радость родившимся деткам,
Оставить опорой стареющим предкам,
Творцу обещала в поход не пускать,
На земли чужые, чужого не брать.
А если нарушится данное слово,
Просила проклясть до колена седьмого.
И громом Владыка скрепил уговор,
Огнем полыхнул Вседержителя взор.
Волчица, клыками кольчугу сдавив,
Юнца утащила к реке под обрыв.
Разгрызла ремни и стащила все латы,
Слизала всю кровь и разжеванной мяты,
К ушибам и ранам, ко рту приложила,
Лечебной травы из полей приносила.
А ночью, когда восходила луна,
От хищников разных юнца стерегла.
В тот день, когда снова открылись глаза,
Охотников к парню собой навела.
На спину коня уложили его,
Сказали, сарбаза лишь чудо спасло.
О белой волчице ходила молва,
В кочевьях окрестных ни год и не два.
Прославилась злостью, коварствам, умом,
Неслыханной силой, теперь и добром.
Все спорили старцы, а солнце взошло,
Судьбу чужака им решить не легко.
Набеги соседей и в век не забыть,
Но все же решили его отпустить.
Коль дважды от смерти подряд ускакал,
Наверно юнца еще час не настал.
Как видно для большего Господ сберг,
Ему преподав, свой жестокий урок.
Поставили на ноги, дали коня,
Поздней оказалось, все было не зря.
Достойным батыром вырос юнец,
Раздорам в степи положил он конец.
Врагов выметал из кочевий не раз,
Всегда вспоминая про старцев наказ.
А также волчицы, той белой глаза,
Теперь же со стяга, смотрит она.