в несуществующей России

овал лица и прядь волос,
и руки бледные до сини,
нам знать друг друга довелось
в несуществующей России,

наш безымянный век пропал,
под звонкий перестук колесный
я вижу тонкий твой овал
и петербургских улиц осень,

дышу на руки и глаза,
а сам уже околеваю,
не успевая рассказать,
как хорошо в зеленом мае,

нас рассекли чужой рукой
и передали, как по акту,
теперь и я в стране другой
ничтожный винтик по контракту,

как мало греть мне довелось
в несуществующей России
овал лица и прядь волос,
и руки бледные до сини.