Лишь только раскрошатся в сумерки сутки
И влипнет цикута ночная в глаза,
Заткнуться дрозды, завизжат проститутки
И крякнут ментовских карет тормоза.
На храме Покровском узор Полубеса
Запляшет под матерный скрип фонаря.
Густым кальвадосом косую невесту
Стошнит на лиловые стены Кремля.
Чахоточный клаббер лизнет первитина
И вылупит очи незряче. Ни зги…
Go-Go танцовщицы отскачут кончину
Цивильной Москвы, обронившей мозги.
О, черт! Это Джармуш гадает на гуще
Кофейных сюжетов о будущем джа.
О, черт! Это Пушкину кается Пущин
Над книжкой Коржавина страшно дрожа.
Горчит папироса. Гашишное масло
Луженой трахее смягчает борты.
О, черт! Нимфоманка, разбей мне компасы!
Дыханьем и стоном расплавь мои льды!
Кустурица, черт же, в мечты Аризоны
Смонтирует оду коротким ночам.
И будут шута дожидаться из зоны
Преемник царя и вдова палача.
О, черт! Наследить бы в пути бесконечном,
Пока полумесяц в рассвете не сгнил,
Пока механизма в галактике Млечной
Хватает на столоверченье Земли.
Пока на Покровском узор Полубеса
Танцует с Матиссом безумные па.
Пока кальвадос добивает невесту,
Пока нимфоманка пьяна и слепа.