Там, где Нику опять осчастливили крыльями,
и она преждевременно стала святой,
где заря пребывает чудес эскадрильями,
разрушая бескрасочной ночи покой…
Там, где комнаты помнят шагов недосказанность
и бесстрастные звуки чужих голосов,
а времён пропечатанных лёгкая смазанность
исправляет аморфную сущность часов…
Там, где мир окружил себя крепкими стенами,
чтобы сны наблюдать в отголосках огня,
где легенды застыли теней гобеленами,
однозначность судьбы потеряла меня.