На грязной кухне говорок негромкий.
Торговец с рынка здесь почётный гость.
А на скамейке, в не отстиранной пелёнке,
Спит грудничок. Другого места не нашлось.
Живой конвейер, здесь пьяные девицы
«Работают» - не покладая ног.
И комната сейчас освободится
Клиент с «баблом» переступил порог.
Урод копчёный, дожидаясь девочку,
«Забил косяк » и смачно закурил.
Довольна рожа и глаза, как щелочки,
Он на ребёнка выпускает дым.
В дыму табачном, словно в белом омуте,
Спит грудничок. Обкурен он и пьян.
А мамка рядом. Она в соседней комнате.
Там с ней «синяк" и там скрипит диван.
Глотнув коктейль грудной молочно-водочный,
Уснул малыш и может видит сон,
Как в этом мире светлом и безоблачном
Он теплотой и лаской окружён.
И мамка грудь прикрыв коротким топиком
Играет с ним, «агукает» шутя
И улыбается своим беззубым ротиком
Венец создания – невинное дитя.
А может рот кривит гримаска боли
Но он не плачет – в голове дурман.
На свет рождён и сразу по неволе
Он с первых дней – алкаш и наркоман.
Для проституток - игрушка он живая,
А для мамаши - досадная ошибка
С небес всё это равнодушно созерцает
Богородица с печальною улыбкой.