Снега России…
какие-то особенно синие,
вырывающие из белых проз,
промораживающие насквозь
душу,
всем разрушенным в ней и тем, что рушат,
выдыхаемые из истории
каким-то удушающим горем,
подпространственным и внеэпохальным,
неменяющимся условием «русской тайны».
Снега России…
выпавшие из света зимами,
собранные мозолистыми ладонями
Бога, оглушённого болями,
стонами, засыпанных сажей
в тёмных норах бездумья, и даже
спастись немогущих, в руках сжимая белые трости.
Не хозяева в собственном доме – гости.
Добро пожаловать, кому не лень - лишь бы бросали кости!
Луна…
Считается, что она общая - и полная, и в фазе схваток.
Что это не просто спутник земли - это её редуцированный отпечаток.
Но, позвольте! Луна, как снега России,
такая же до удушья синяя,
всегда, даже если Руси границы
где-то вне пространства, в котором дрожат ресницы
проходящего мимо чужой таверны,
вдруг зацепившегося размякшим нервом,
в миг сравнившимся со струной,
за полярность стекла, отшвырнувшего свой
«имидж» в лужу,
когда по душе, как картечь,
прозвенела родная до боли речь.
Глубже
никогда никого не пронзает спазм,
чем глядящего в выжженность лунных глаз
и глотающего боль синюю,
где-то очень далеко от родины, от России.
Снега России…
Кружат над нею ангелы на крыльях синих.
И стоят, не гнутся вокруг берёзы,
защищая её кольцом. И вполне серьёзно
заколдовывают нарастающей дробью
тишины её леса и поля, пропахшие кровью.
Детство моё, уходящее в эти корни,
вдавленное в стволы, как в литые формы,
я не зову тебя. Может быть мной не найдено
верно, не вымучено это понятие –
Родина. Что это, что же? Наверное,
это что-то большое, трёхмерное,
трескучее,
как морозы, колючее
и непостижимо могучее,
первое.
Снега России…
Где спрятан колодец с неиссякающей силой,
Которой хватило бы…
выкорчевать всё инородное из этих мест?
Видите, милые,
как одиноко
на маковке церкви голубобокой
светится крест?!
18. 11. 2006 года.