Текст налицо,
Строка – как на ладони,
На современном русском языке.
Я стих прочел
И ни черта не понял,
Что автор жаждал выразить в стихе.
Я снова все прочел предельно внятно
И обнаружил колдовской секрет:
Слова ясны, и каждое – понятно.
В отдельности.
А в сумме смысла нет.
Да что ж, поэт, с тобой могло случиться?
Ведь ты ж, поди, нормальнейший мужик.
Ты не хлебаешь борщ вязальной спицей,
И брюки не суешь за воротник.
И спишь не на шкафу, а на кровати,
И бегаешь не пятками вперед.
Так почему в стихах твоих, приятель,
Такой катастрофический разброд?
Я знаю, впрочем, что ты скажешь, автор.
Позиция твоя – как мир стара:
Мол, ты поэт продвинутого "завтра",
А я защитник ветхого "вчера".
Мол, ты в стихах иные формы ищешь,
Шагаешь на другие рубежи...
Да кто же против этого, дружище?
Давай дерзай,
ищи,
шагай,
круши.
Твори, как хошь,
Глобально, эпохально,
Хоть вкривь и вкось,
Хоть задом наперед.
Читатель пусть ругнет или похвалит,
Но только пусть сперва тебя поймет.
А как понять тебя?
Не знаю, право.
Читатель, может быть, пожмет плечом
И буркнет: - Эк, закручено кудряво.
Неплохо бы узнать еще: о чем?
И тяжко засопит в плену сомнений,
И заскребет затылочный бугор:
Послать тебя - а ты, быть может, гений.
Воздать хвалу - а вдруг ты щелкопер.
Но, полистав еще чуток страницы,
Пытаясь вникнуть в дум твоих полет,
Читатель наш вполне определится,
И, думаю, что все-таки пошлет.
И снова ты за славою в погоне
Начнешь стонать, туманный мой пиит,
Что ты талант,
Но малость недопонят.
Что самородок,
Но недораскрыт.
И продолжать творить еще туманней,
Загадочней,
Чтоб твой бунтарский дух
Достиг таких вершин непонимания,
Где сам себя понять не сможет вдруг.
Я, может, брякну слишком грубовато,
И ты во мне не угляди врага,
Но на фига в поэзии квадраты?
Хоть черный, хоть в полоску,
На фига?
Ведь наш язык - такой рычаг могучий,
Второго нет такого языка.
Ты можешь им такие сдвинуть кручи
И покорить такие облака...
Ты можешь им с размаху и мгновенно
Нарисовать такие витражи...
Расрыть строкою таинство Вселенной
И тайну человеческой души.
Он может быть нежнее женской кожи
И хлестануть наотмашь, словно плеть.
Он может вознести и уничтожить,
Но, правда, только
Если им владеть.
Я стих прочел.
Внимательно.
Построчно.
Сквозь душу пропустил, прося совет.
Душа моя лишь содрогнулась в корчах
И с укоризной выдохнула: - Бред!