Сохрани эту ночь на надтреснутой фреске столетья,
Угадай её почерк скрипучим гусиным пером.
Отдышись от тоски её в белой летящей карете,
Заплутавшей в тумане, что россыпью звёздной ведом.
Помнишь: скрипки еврейской усталое глупое пенье,
В переулке осипшем вьюнками увитый балкон,
И беседу сердец сквозь года, их захлеб и томленье,
И измятый в сердцах умирающей розы бутон.
Кто однажды услышал бессонность ночных колоколен,
Кто по тайному следу прошёл осторожным шажком,
Тот навеки погиб, тот мечтой очарованно болен.
И под утро заклёван зари золотым петушком...