Ты кончишь работу и кончишься сам,
но это не повод для скорби;
все то, что ты здесь проповедовал псам -
метафора urbi et orbi -
оно адресовано, в общем, тому,
с кем все это будет впервые:
и чувств передоз, и услада уму,
и длани, и перси, и выи.
Представь: он вещает, задействовав рот,
такой из себя гениальный,
но так же подвержен гниению от
гипофиза до гениталий,
а там уж и следующий адресат
маячит, с младенчества смертью чреват.
Расхристанной жизни рисунок твоей
коряв, как портак моремана:
вот птица в скрещении двух якорей,
марина (зачеркнуто) анна,
но в тихом сердечке иссинем твоем
очерчен какой-никакой окоём,
а значит, неважно, что гулко от псов
(кому проповедовал) лая,
что партию лет, и недель, и часов,
безудержной стрелкой виляя,
дотла отстучит пресловутый брегет.
Все это – не повод для скорби, поэт.