Нежною влагой на листья кувшинки
В летнее утро ложится роса.
Может быть, это Ундины слезинки,
Нимфы из озера в древних лесах.
В этих краях так живучи преданья!
В этих краях воспевают мечту!
Темное озеро, в старых сказаньях,
Где-то в глубинах таит красоту.
Светлая нимфа- русалок принцесса
Часа полночного с трепетом ждет.
В эти часы в глубь полночного леса
Суженый к ней повидаться придет…
Звезды брильянтами под ноги лягут,
Руки сплетутся в порыве немом.
И позабудется очередь тягот,
Канет в забытие горестным сном.
Некогда в верности милой Ундине
Клялся до слез молодой Гизельберт.
«В сердце моем ты навеки отныне!»
Но он нарушил сей страстный обет.
Духи лесов не прощают измены,
Клятвы в ночи не забыли они:
С горя Ундина растаяла пеной,
А Гизельберт? Сочтены его дни…
Сердце не тешит жена молодая,
Пусть и богата, знатна и горда,
Все, чего принц в этой жизни желает
Знает лишь только лесная вода….
К озеру тихо приходит усталый,
С пеной прозрачной беседу ведет.
Ждет, чтобы ночь Беллетэйна настала,
Ландышей милой своей принесет.
Только однажды весенней порою
Принц не вернулся из лесу домой.
Он не простился с родными, с женою,
Грустно растаял как призрак седой.
И, с той поры, говорили в округе,
Принц и Ундина встречаются вновь,
Как бестелесные светлые духи.
Держит их в мире тоска и Любовь.
Ландышем белым, росой на кувшинках,
Светом лучистым в весенних лесах
Стали они - Гизельберт и Ундина,
Сказкой святой у влюбленных в сердцах.