***
Вас нe мучила проблема?
(будет странно, если нет):
стих - не голос ли голема,
Лунный свет - не тот ли свет?
Ведь на том и этом свете,
отвлекаясь от тоски,
лунный свет отцы и дети
проливают на стихи.
1
Как печально, как печально:
Дует ветер, дует в щели.
Если б мог я на прощанье
Оседлать его качели.
Как на них вознесся я бы
В высот ионосферы,
Как молитвы от михраба
В мусульманский космос веры.
Сел бы выше минарета,
Полумесяц отодвинул,
За какие дали лето
Откачнулось, будто сгинув?
...Задуванье муэдзина...
Завыванье...Зябко, зимно...
2
На городском погосте,
в спальне для новобрачных
с жизнью играет в кости
смерть.
Как давно он начат -
спор не для слабонервных
с выигрышем трех шестерок -
комбинацией веры
на квадратах истертых.
Камни жизнь собирает
и бросает на зелень;
камни смерть собирает
и роняет на землю.
Эволюция ищет
смысла вечности немо.
Игрище-пепелище -
возникает дилемма.
Огни раздувает ветер
и он же разносит пепел;
нет ответа в ответе,
если б кто и ответил.
Кости жизнь собирает
и бросает на зелень;
кости смерть собирает
и роняет их в землю...
3
Волоком по росам до реки
мы тащили мертвую ладью.
Из травы глядели степняки,
как она воскресла и - адью!
В дали-долы, степи и леса
и тревоги разных ратных дел
понесли нас весла, паруса
и желанье доконать предел.
Догрести до греческих богатств,
по Парижу пошершелять фам...
Догребли до речки...Стикс! Ага.
Не спеши, расслабься, корефан.
Весла - вверх, и ветер их суши.
Скоро встретят Высшего Судью
Две такие слабые души,
что едва несли одну ладью.
...А в лугах трава стоит по грудь.
Облака, как ладьи, плавно по небу.
Напоследок маков цвет вдохнуть
и запомнить это бы, запомнить бы...
4
Никому не верь, - сказало сердце, -
Ты попал в чужой и странный город,
что храним в веках тремя богами:
Лениным, Исусом и Маммоной.
И взглянул я глазом иноверца,
и замкнул единственный свой голос,
и топчу брезгливыми ногами
грязь и хлеб, асфальт и мандрагору.
Никому не верь, - сказало сердце.
Где ты, брат кочевий прошлых, ветер?
5
В тех эонах, куда попадают Поэты,
где от Солнца лучи восемь троп освящают до звездного края,
и, в божественный крест группируясь, кружатся планеты,
пилигрим недостойный, случайно бродил я задворками рая.
Там стихом увлажнен каждый метр обетованной суши,
и зелеными всплесками полон напев менестреля и скальда,
и под музыку ветра танцуют разутые души...
Но запутан забытый маршрут. Но надежно запрятана карта.
6
В Москве, ядрена вошь
закончилась война.
Прошел кислотный дождь,
и снова тишина.
Ра-дефективный снег,
ради-фиктивный град
летят в беззвучный смех
безжизненных солдат.
Не свистнет страж машин,
не скрипнет пеплонавт,
и лишь верхи руин
уродуют ландшафт...
Я здесь когда-то жил,
глаза тупил в метро,
с поэтами дружил,
хоть пил одно ситро.
Прощай,кошмарный век!
Ты ядерной зимой
хлобучил snowflake
на стих небелый мой.
Влетая на тот свет,
твержу, как попугай
(синоним - как поэт):
прощай-прощай-проща-а-а-ай...
7
ПЕСНЯ ПЕРЕЛЕТНЫХ
Ветер попутный, а значит, и легче дорога.
Дикие гуси, печальные вольники странствий,
Ночью безлунной к созвездью летят Козерога, -
Символ упорства и преодоленья пространства.
Пр.
Эге-гей, с песней о счастье
Вдаль летим, сердце на части.
Эге-гей, мерь километры,
На пути верь только ветру.
Их безыскусные песни вы так не споете,
Их ненасытные души ничем не плените.
Если подстрелите – только обманом на взлете,
Если поймаете – только прицелом в зените.
В жизни бывают не только счастливые годы.
В небе – не только лучи, но порою и копоть.
Где-то под крыльями чистые-чистые воды,
Только до них через боль, через пот, через кровь путь.
8
Ждет нас Белая Дорога
там, во мраке.
Все не так-то уж и плохо
там, во мраке.
Жизнь светла, ее светлее
ломкий луч из Галилеи,
по которому пойдешь ты
там, во мраке.
В прялке Парки кружит спицы
тайный ветер.
Непрерывно нить сучится
там, во свете.
Шьют чехлы крестом распятья,
чтобы ты возник без пятен
суеты и злобы мира
там, во свете.