( *** ГОН *** )
…а вчера под дождь пили мы крепкий чай на терассе вприкуску с нечастыми размышленьями:
- ну, не знаю, чем-то мои произведения вызывают такие неуемные, я б даже сказал, ничем неостановляемые, читательские восхищения.
Хоть и не лучше, чем у других, а порой и послабее будут,
и-э-эх, - да если честно признаться-то самому себе –
и совсем бы этого не читать никому, кроме, конечно, моей гладкошерстной кошки. А у нее, дорогой мой читатель, свой, скажу я вам, совсем нелитературный резон.
- Н-н-да, так о чем это я?
- Ах, вот! Вспомнил! - и не читать бы этого никому совсем - таки ведь и нет же!
И тебе читающих сполна. И, порой, рецек от собратьев-авторов с избытком? И чего пообсудить – тоже, ведь, находят.
А что совсем уже ни как – писано вроде – ни о том, ни о сем, и ну почти что левым тапком. Поношенным тапком окончательно без пятки.
Мыслишек-то – ох-х, небогато, да и мелочны слегка. Словари потолще Элочкиных будут, ну, разве что, на самый, что ни на есть, чуток. Буквочки убогонькие, иные и вовсе вверх ногами. Запятые совсем позабыты-позаброшены, или понатыканы где ни попадя.
И где тут собака зарыта? То бишь- кошка. Или в чем зарыта? Нет, все-таки - где. Или где-в-чем?
так ведь и это не самое-самое!
А мои неисчислимые клоны? –
я и сам их не всех упомню - а некоторых, если вдруг встречу где нечаянно, - в лицо уже и не признаю, а уж они меня и подавно.
н-да, что-то я опять растекся кошкой по клаве. Любит и она у меня, на монитор прищурив, лапы на клаву покласть.
Дак, вот – клоны -
- друг другу рец не оставляют, иные даже в гости друг к другу не заходят, а если невзначай и забредут – аж какое-то вдруг стыдно настанет - вроде украл чево – целый читательский голос увел у соседей-авторов своим ленивым наличием.
И закраснеешься , наткнувшись на свои проглянувшие из слежавшейся пыли вороватые следы, и через плечо обвернешься – не заметил ли кто ненароком?
Печален сей факт, почтеннейший мой читатель, и задачка нерешаемая, а ничего ни попишешь – жисть. Какая нинаесть – а клонячья жисть треклятая.
А у приятеля моего, что по соседству, – ни тебе-вам, рецензий, - ни тебе-вам, читателей,
а пишет почти как…, вот даже и не знаю почти как кто…
и клонов у него, - представляете? - ни одного! - ну некогда ему с ними вошкаться.
Свое бы успеть наваять - на семь страниц впереди рук голова живет. И строчит, и строчит. А все одно, никак не успевает.
Мне-то про него кажется, что он и не пишет вовсе – ему эт кто-то со своих высот диктует шепотом, а он это самое «свысоты» - и публикует.
И никакого, ведь, тебе-вам, успеха, даже ажиотажика легкого вокруг не шевелится.
Все одно – задачка без ответа.
А я вот уже и не пишу ничего.
А и на кой леший писать-то?
Поразвесил по всем страничкам сообщений, мол – реконструкция! Реконструкция это - ну, вроде как ремонт. Можно себе решить-подумать – есть чего ремонтировать. Ха!
- А вы, мои дорогие, пока читайте тех-то, да вот этих-то
Не бог весть какой шедевр, зато коротко! ясно! - настоящее! Вполне в духе – три строчки прозарушных ссылок, типа - библиография...
И нет чтоб после этого по букинистам прошвырнуться – ан нет! Читатель все одно ко мне ломится и ломится.
Уже вон со дня на день настанет тыща заветная!!!
От как! Тыща!!!
У меня заветную отсчитывает моя гладкошерстная кошка, она правда не совсем кошка, а совсем кот, некастрированный, и зовут Яша. Потрясающий таец, если, конечно, кто знает, как это выглядит.
Да, так вот, -
лежит Яша перед монитором и смотрит на метрономчик с числами. Что-то ему в этом сильно нравится.
И раз в неделю мне отчетик на стол к ужину, мол,
- Хозяин, а у тебя опять зашкаливает.
Не,
на нашей Прозке, да при таких читателях, да при таких…
На нашей Прозке преобязательнейше надо быть писателем.
К тому-ж совсем необязательно писать чего-нибудь.
Да ведь и писать можно, ну если уж совсем неймется, как попало и чего хочешь.
хоть писать и необязательно.
А на фига, собссснно?!
Разлюбезные мои читатели.
До чего-ж я вас всех обожаю. Особенно неизвестных. Ну и других особенно.
И кот мой тоже. А у него иной, совсем свой интерес. И так всю жизнь трудя.
А, ну это я вам уже говорил.
Ну вот любит он смотреть как цифирьки пересчелкивают.
Пусть его, считает.
А еще мы с ним любим чай. С вишневым вареньем . Я, как водится, чай, а он, как водится - варенье. Вишневое. А потом косточками вишневыми мне количество и выдаст. Одна косточка – одна цифирька.
А вы, дорогой читатель?
- Любите ли вы чай с вареньем так, как его любим мы?
- Любите?
- А варенье какое? Надеюсь, вишневое? А с косточкой?
- Как нет? а на кой черт вам тогда аппендицит? Рекомендую.
И не опасайтесь - с медициной у нас порядок - отрежут, так отрежут.
Ну да ладно - это ничего.
Какие ваши годы. Еще и кости-суставы ломить начнет.
И вот ради вас, мои дорогие,мои бесценные,
Любимые мои читатели,
я даже выучу все длиннющие параграфы про запятые.
и стану от косточек отчищивать забродившую вишню .
и трактат о ревматизьме прочитаю.
Преторжественнейше вам в то обещаю!
И клянусь, даже!
И, может быть, когда-нибудь, что нибудь я еще и напишу.
и может статься, что что-нибудь совсем хорошее.
Чем кот не шутит.
Любим мы с ним неторопясь поразмышлять за чаем о том, да о сем.
И косточки поперетасовывать.
Зы. Прашу пращення за ашипки и запитыи