в твоей башке клопы и тараканы,
общак и недопитые стаканы,
в моей замшелой лавке букиниста
хранились фолианты лет по триста,
ты прозы избегал - я не пила вина,
вот и досталась муза нам одна,
циркачка Коломбина средних лет,
пятнадцатый магический браслет
взорвался у арены на глазах,
квадрат Малевича преобразился в шкаф
посыпались упреки, требуха,
пыль, вопли, перья, чьи-то потроха,
цирк залила гуашевая кровь,
являя миру новую любовь