Ветер, ветер над городом рвет провода,
И разлетается звонко стекло на осколки.
В раме пустой промелькнули тенями года,
Взгляд пересек запыленные книжные полки…
Пыль… Так давно не листала страницы рука,
Не забывается легкость движенья простого…
Чей-то портрет усмехнется слегка свысока,
Словно приветствуя гостя, зашедшего снова…
Библиотека… Затертый унылый ковер…
Запах окурков повис над столом паутиной.
Комната – клетка, томов молчаливый дозор
В разум вселяют хронической скуки причины.
Можно привыкнуть к забавной и тонкой игре
Бликов, лежащих на горстке ружейных патронов –
В пику богатой раздумьями мертвой поре
Желтых ладоней листвы, оборвавшейся с кленов…
Сырость и дымка вползают в постылый приют,
Сумрак угрюмый наносит печать отчужденья…
Вместо вина губы горечь осеннюю пьют,
Будто желая найти в ней намек на забвенье…
Хватит! Ведь осень – пора разгулявшихся бурь,
Будящих пламя в груди и зовущих в свободу,
Там, где разбитая ветками молний лазурь
Кровью течет по пустому небесному своду.
Выстрел один… Разукрасилась красным стена,
Пороха дым над нелепо застывшей фигурой:
Боль, торжество, воплощенье забытого сна –
Канули в вечер, последний и хмурый…
Бросьте ненужные слезы впотьмах проливать –
В осень распахнута дверь опустевшего склепа…
То, что прошло – непременно случится опять;
Тот, кто ушел, удостоится звездного света…