На учёбу в Москву он садится с девчонкой попутной
В твой холодный вагон по утрам к девяти двадцати.
В лобовое стекло, где табличка "Москва - Голутвин",
Тебя знает весь свет. Ждет и он. Ты обязан прийти.
Электрический нерв на бегу от небес отрывая
И пластая его на стальном протяжении жил,
Рвутся "дальние" мимо, до полдня, шутя, покрывая
Расстоянья, что ты и за целую жизнь не сложил.
В "головном" у него есть скамья, где нарезано финкой,
И пывут, и плывут за промерзшим окном миражи:
Полусонные дачи - Красково, Быково с Ильинкой,
Да глухие заборы, да крепости стен - гаражи.
Но привычка - обман. Он когда-нибудь станет взрослее
И уже не махнет машинисту обычный привет.
Под осенним дождём, будто слон неуклюжий серея,
Ты подкатишься к станции, где никого уже нет.
Психанет светофор, злыми кошками вздыбятся стрелки,
Кто-то дёрнет стоп-кран, машинист поседеет как мел:
Ты от А и до Б без излишних посредников мелких
Долетишь в четверть часа, боясь, что едва ли успел.
Наддадут и откатятся с ропотом низким вагоны,
Провода зазвенят, изгибаясь, как жала рапир,
И, разбитой щекой прислонившись к пустому перрону,
Ты увидишь, как в "дальний" усядется твой пассажир.
11.10.2000.