From Her To Eternity

в сером запылённом стекле автобуса отражались её божественные черты...автобус мерно встряхивался на всевозможных калдобинах, рытвинах и ямах, что расставила на его заасфальтированном пьяными рабочими пути судьба-злодейка... он в бессчётный раз совершал свой неизбежный, как ремонтные работы, заплыв...по кругу, по кругу, по кругу...вокруг неё всё кружилось, всё: чертовски нахмуренное сизыми бровями наваристых туч небо, люди с усышкой листвы на лицах, наполненный предгрозовой угрожающе тонкой немотой город...она ехала, плыла, летела в корабле асфальтовых морей...она не скучала, в уголках её обветренных губ застыли искорки-осколки улыбки...она не скучала и не радовалась, они тихо грустила-улыбалась по...настоящему. по прошлому грустят, улыбаются будущему. а она грустила-улыбалсь по настоящему...а что ей ещё оставалось делать? что ещё можно делать – когда: сердце – ножом режь! – стеклянное, жалостливое, неживое; мысли – мириады разноцветных пластмассовых бусинок, рассыпанных неровным слоем, причудливым узором; пальцы – выводят на пыльном стекле чьё-то имя...где-то она его слышала? видела? читала по слогам в азбуке?...дрожью тяжёлых капелек-запонок по окнам, по ресницам...вниз...что ей ещё было делать? а город, неумолимо промёрзлый и проиндевелый, таял, переставал, скорее, давно перестал существовать для неё...кружась и кривляясь перед ней, он превратился в ничто, в пылинку, которую она смахнула кончиками пальцев с автобусного стекла...теперь вся она – впереди – на кончиках пальцев. пора было покинуть тёплое, но ветхое сидение автобуса - - её остановка.