Три дня шел дождь. Мы шли на баррикады,
Сердца горели верою в груди.
Поверив вам, мы шли не за награды.
И вот теперь, когда все позади,
Хочу спросить на площадь нас позвавших:
А вам в ночи не снятся никогда
Глаза мальчишек, жизнь за вас отдавших,
Чьи жизни оборвались навсегда?
Сердца троих, нетронутых любовью,
За ваш обман, предательство и ложь
Остановились, обагрившись кровью,
За ваше в власть вхождение. И что ж?..
Боязнь расплаты сон не обрывает?
Блажен ваш сон? И память не скорбит?
История страницу закрывает,
Но в ней тот день кровавый не забыт.
Когда брусчатка обагрилась кровью
И стало ясно – смерть не отвести,
Боль матерей не стала вашей болью,
Страданьем вашим. Господи, прости! –
Я не скажу: прощенья быть не может –
Не на земле, а там, где суд иной
Не по чинам деяния итожит.
Вы до сих пор в ответе пред страной,
Вы до сих пор в ответе перед теми,
Кого вы звать изволите «народ» –
Пред ней, пред ним, передо мной – пред всеми,
Кто верил вам, не зная наперед,
Что через год все фарсом обернется,
Что по-другому не могло и быть.
Уже наутро кто-то содрогнется.
И страшно вспомнить, но страшней забыть.