Май
Небольшой группкой нестройным строем под звуки марша двигалась колона ветеранов. Несоизмеримость великого праздника и небольшого отрезка улицы , выделенной для изъявления святых чувств вызывало спазмы бессилия и гордости. Ветераны беспардонно были прикрыты плакатами всевозможных общественных организаций, борющихся за право приоритета на каждом массовом сборище. Но праздник был, на лицах, аккуратно расставленных медалях на груди, в цветах, трогательно сжимающих их дрожащих руках. Сердючка и Розенбаум веселили народ, один своей бесшабашностью, другой напускной серьезностью, водка текла рекой и проливалась в русские души израильских евреев.
Под большим плакатом самозванцы,
Ищут спонсора для рекламы на школьных ранцах.
Кривым почерком пишут государственной важности вещи,
Их призывы убоги, но позывы вещи!
За счет безмозглой толпы апломбом
Наполняют жилы свои
и тромбом очередной коалиционной шайки
Будут вкручивать в наши головы гайки.
А я тебя буду любить беззаботно,
Без надуманной страсти, безропотно и безповоротно.
Голубиным пером взмахну и у изголовья твоего отдохну.
Дороговат ваш хороший вкус,
Зарабатывай деньги, не дуя в ус.
Главное, работа с клиентурой,
И самопрадажа себя натурой.
В мае в Израиле благодать.
Благо даруется, но тебе не под стать..
Цветут деревья, как девица.
Убранством пышным пыльцует столица,
Снуют авто… в рекламных одежках,
Какое пальто, если Ты в босоножках.
Я цветы подарю ветерану,
Незнакомый воин, залечи мне рану.
Не говори о войне, о насилии,
Напророчь всемогущим – бессилие.
Безмолвному дай слово,
И победи невежество снова!