Свою карманную печаль
Опять выманиваю хлебом, -
Она боится звезд и неба,
А также кухонную сталь.
С утра тоскливый дождепад,
И вспышки молний ближе, ближе...
В своем трехкомнатном Париже
Ты как всегда в плену шарад:
Мол, хватит ли ста тысяч вольт,
Чтоб осветить чужую совесть?
Но жизнь моя - отнюдь не повесть,
А я, увы, не Чайлд Гарольд.
Мы нарисуем компромисс
Полупрозрачной акварелью,
Меж дружбой, скукой и постелью.
А где-то там, в тени кулис
Твоя свободная любовь
И дрессированная вера
Гуляют в глубине вольера,
Ища незапертый засов.