Для Пятницы, не нашедшего Робинзона, дня хуже пятницы нету.
Одиночество подкатывает к горлу: так тошно…Уже не сглотнуть.
Эх, если б умел и имел – точно в небо б подбросил монету:
Может, подскажет? Или судьба тогда выберет правильный путь?
Остров, хоть видится раем, все ж пуст как карман.
Выходные безбрежны – что океан, угрожающий пляжу.
Пятница мог бы вести календарь – только это обман.
Здесь всегда пятница – а впереди выходные. И кражу
Времени не совершить. Потому что украсть невозможно,
То, что отсутствует в принципе. Тут время и вечность – одно.
Время стало тюрьмой. И бездумно, и так безнадежно
Пятница строит шалаш, и в нем рубит на берег окно.
Солнце слепит миражами. Он рад обмануться.
Сердце стучит и колотится, как барабан,
Что принудил его, встав, сделать шаг. И вернуться
Пятнице уж невозможно. Ведь там тоже обман.
Жизнь замерла, а ведь раньше летела как птица.
Это почти что бессмертие. Но разве хотел он того?
Родиться, влюбиться, жениться… Но выпало только проститься.
А между проститься и выжить – нет главного. Ну, нету его...
Пятница сядет к костру. И огонь, улетающий в небо,
Мысли его поднимает туда же. Куда? В темноту.
Сколько он тут? А считай, не считай – будто не был.
Не был, поскольку пока не дождался он ту,
Ту, для которой он станет Адамом. И Ева,
Будет ему так послушна, мила и верна, -
Грезится Пятнице. И созвездие Дева,
Его пожалев, украшеньем становится сна.