Septic Flesh, это вам!
«Павлин остаётся один. Немного не понимая...»
Прижимаются травы к дороге, всё-всё меж собой порешив.
Пейзаж отошёл от борьбы, а какой — я не так уж и знаю.
Мне одна только вещь очень нравится — то, что я всё ещё жив.
Этой просеке в полдень счастливый час лета достался.
В нём я стоя на солнечных рельсах мечтаю, в восторге расширив зрачки.
Я не маленький, но перед нею и раньше немного стеснялся.
От высокой такой отступают и неба клочки.
Эта насыпь приятна. Она высока и прекрасна.
Но ты всё равно выше. А камни на склоне успели укрыться поблекшей травой.
Я здесь должен сойти, осторожно... Вот так вот, — в крапиве темно и опасно.
Поскользнешься: там, ниже — болото. Застрянешь — а как же домой?
Над моей головой слышен шёпот её напряженья.
Он такой ненавязчиво-слышный, он хочет открыть мне секрет.
Может, если я дальше пойду, покоряясь её притяженью
Пробираясь сквозь топь и леса от опоры к опоре три тысячи лет...
««Повстречается вам сразу всё, что бывало вам сказочно нужно.
Повстречается кто-то, кто, может, вам очень безмерно нужна...»»
А сейчас — очень сложно решить, что мне нужно, когда этот мир обнаружен
Мерной чёткой опор в ослепительных травах. Она...
— Может, ты на Луну приведёшь меня, высоковольтка?
Одинокая память явленья, прекрасная девочка-ЛЭП ?
И откроешь камням на Луне — «Вот, пришёл ваш волшебный король-то,
Побывавший под сотнями тысяч прекраснейших «неб».
««Он устал по дороге, он помнит земные секреты...
Облака видел въяве — как видели вы их во сне
Он три тысячи лет сюда рвался с того конца света,
И три тысячи лет он хранил свою верность лишь мне.
Он шептался со мной, когда не получалось иначе
Одолеть слишком сложную чащу и слишком тяжёлый подъём,
Он мечтал о Луне, пробираясь к трагическим мачтам
Возведённым в пораненном нежном сознанье моём...»»
Но мечта — лишь мечта. Я не знаю, куда ты уводишь.
Слышишь мой лёгкий шёпот — а выше роскошной сосны...
Я представил леса, где невинные люди сидят в огороде
— Может быть, ты — дорога в края, где сбываются вещие сны?
— Нет, ты что, — она шепчет. Нет-нет, я всего лишь ребёнок.
Хоть я выше сосны, я никак не дойду до Луны!
Меж Луной и травой коротка и мелка я, и призрачно-тонок
Волос мой, чтоб считаться такою прекрасной, как сны.
Я слабее грозы, и пусть я постоянна, ухожена, кротка,
Будут молнии жить, сокрушая спокойный рассвет
И когда под дождём со слезами расстанусь я с очень короткой —
Своей маленькой жизнью. А людям дарю я лишь свет.
Но если ты не забудешь меня, вспоминай, что на 207-м километре,
Там, где небо внизу, умирает прекрасный павлин.
Его хвост растрепался в горячем и бешеном солнечном ветре
Мне его не спасти. — она плачет.
Павлин остаётся один.
Так веди... И веди... По земле свои бедные соки.
И иди... И иди... Как ребёнок под небом высоким!