Весна сдиралась кожей с якорей. Змеиной. Льдинками натужно шелестя.
Пучина булькала, почина не хотя. Пускала её в вольный гон морей.
Но та – рвалась! Из кожи вон! Вперед!
У входа - махи ветками, плющом. Дриад веселья сель. Листва – плащом. Весна. Качель небес, лазури свод...
И где-то рядом, из подклЮчичных глубин, наружу рвется чистый, как слеза, как сок березы, по весне гроза, живой воды могучий исполин.
И Моргенштерн, изгибом за изгиб, свивает сущее и иномерность в вязь, в которой, с ней, единой, породнясь, воды ушедшей умерли круги б...
Но буду вуду я втыкать иглу в того, кто пьет не по стезе своей нектар, то ль в прихвостня, а то ли из тартар ныряя в бочку с квасом на углу,
горячих углей избегатель, дыр - во льду холодном, склизких сопель ас, пучины гадской прихвост метастаз, тьмы едких пятен хлада командир...
...Он, извиваясь, канет в мир иной. Замкнет лишь холод холодА - замком.
Закон подобия - подобию знаком. Должок останется. И он придет.
За мной...
****