Вы здесь, моя прелестница, начнём!
Пусть только ночь и никакого утра!
Вино и фрукты, свечи. Мы вдвоём...
Кружит нам голову любовь беспутно.
Морской палаш блестит в углу картинно,
Цыганской скрипки перелив печальный,
Девицы взгляд кокетливо - невинный,
В крови ещё кипит пыл танцев бальных.
В окне белеет храм берёз подлунный,
Притихшей красотой своей, внушая трепет.
Друзья и гости разъезжаются нешумно.
Заброшенной сигары меркнет пепел.
Прикосновение, улыбка, лёгкий шорох.
Бокал с вином, упала капля на плечо.
Готов воспламениться в жилах порох,
Оплошность губы исправляют горячо.
Замедленность движений в предвкушеньи.
Глаза в глаза, игра прикосновений.
Удар часов, как пропуск всепрощенья
В безмыслие и сладостность мгновений.
Откуда-то звучат короткие слова,
Их слышат, но уже им не внимают,
От незнакомых запахов кружится голова,
Их аромат пьянит призывным маем.
Прелюдия гармонии созвучий.
Познанья хрупкого рука ведёт игру.
Сдаётся стыд всеведущему случаю
И звёзд лукавых любопытства серебру.
Несмелое... сползание... одежды...
Почти без помощи вдруг обретённой власти,
Батиста прячущего тщетные надежды,
Не быть разорванным мгновенной бурей страсти.
Как гром, за дверью управляющего голос
«Лошадок барыньки к крыльцу, али в конюшню?»
Лукавый дамы взгляд, как юркий полоз
Сверкнул тебе улыбкой простодушной.
«Пусть распрягают. И вели не беспокоить!»
Мгновение досады, - «Вот болваны!»
Вино разлито чуть дрожащею рукою
Тела и мысли ожиданьем пьяны.
Опять вдвоём. Поленья тлеют. В доме стихло.
Оплавлен воск ушедшего мгновенья.
В одно собрались тех мгновений числа.
Их суммой опыт управляет с вожделеньем.
Длиной во вздох вся эта математика.
И вновь любовь царит в сердцах и теле.
Последним шорохом развязанного бантика
Слышна условностей соната еле-еле.
Весь мир вокруг движение любви затмило.
Дрожит под пальцами граница восприятий.
Где лёгким ветерком, где грубой силой
Ключ ласки открывает дверь объятий.
И откровенный поцелуй молит о взрыве
Руками нежными спешит к волне развязки
Двух любящих сердец, что на краю обрыва,
Готовы прыгнуть в сладкой смерти сказку.
Ещё чуть-чуть, ещё совсем немного.
Тягучей паузы, осмысленная ложь…
И пройден путь, освещена дорога!
Благословенье возвещает тела дрожь.
Доверие открытия святым желаньям,
Проникновенье в тайны бытия,
Уничтожение всех лишних расстояний
Полётом совершенного соития.
И ты летишь над ней единственным ответом
На зов судьбы раскрытой откровеньем,
Проникнув в тайны истинного света,
Собой, укрыв тот свет от мира доброй тенью.
Власть обладания созвучием покорным,
Рычащим, рвущим властелина… и… раба
В нём чувственность с животностью бесспорны
И отрешением рассудочность слаба.
Стон радости, как звон подковы счастья.
Дугою тела благодарное паденье.
Вдогонку взрыв освобождённой страсти.
Короткий страх от осознанья завершенья.
Туман небытия, в нём искры догорают
Ещё не порвана соединенья нить
Дань благодарности ладони собирают
Губам нетрудно слёзы счастья пить.
Старинный бой часов зовёт обратно в мир.
Его реальность еле ощутима.
В душе с Любовью не закончен пир,
Прикосновений длится пантомима.
Покой и лёгкость, нега с расслабленьем.
Покорность рядом притаилась тихо.
Объятье ног и рук изнеможенье,
И наслаждение ещё звучащим криком.
Глоток вина размякшими губами,
Их беззащитность пьёт из рук моих.
Хрусталь бокала не приемлет память,
В которой только место для двоих.
Рывок, фанфары, смех, и жизнь прекрасна!
Под взглядом любящим два шага. Где сигара?
Халат, дымок, улыбка не напрасна,
Игривый ангел просит взять гитару.