Налетели колдовские чары
Тёмных глаз, горящих, будто пламя,
На девицу с белыми плечами
И распущенными волосами.
Этот взгляд ласкал, она склонялась –
Уж сопротивляться перестала,
И укрыла всю её усталость,
Как раскинутое одеяло.
И горели две свечи ночные,
И луна сияла сквозь окошко…
Он шептал: «Моя! Моя, София!»
А она: «Оставь! Ещё немножко!..»
Дева вдруг вскочила в изумленье –
Чар волшебных словно не бывало:
«Это дьявол! Боже, наважденье!
Крест святой!» - и вот его не стало.
Но лишь брызнут сумерки ночные,
Слышен голос боли и прощенья:
«Я тебя любил… Любил, София,
Ангел светлый, рая воплощенье!..»