Злостно зевнув защелкал затвор,
Грубый ремень опоясывал волю.
Между душою и телом зазор
У тех кто прошагал по греховному полю.
Скрытно засев за кусты сновидений,
Смахивал мух с таких же как он.
Между крестом и грудью сомнений
Ссучились пальцы с разбитым нутром.
А Мы остаемся, тихонько наглея,
Славно... прищурив какой-нибудь глаз.
Мы умираем, невольно умнея,
Больно убив всех вокруг самих нас.
Кинулся прочь, оказалось напрасно,
Просто прилип к своему же дерьму.
В сущности было бы все и прекрасно,
Если бы гордость убрал бы в тюрьму.
В ночь уходившая было дорога,
Сипло гундев, начинала расти.
Не было бы святого зарока,
Если бы можно их было спасти.
А Мы остаемся, тихонько наглея,
Славно... прищурив какой-нибудь глаз.
Мы умираем, невольно умнея,
Больно убив всех вокруг самих нас.