Мы времена себе не выбираем,
у наших поводков тугая нить,
лишь иногда её смягчаем раем
из пустяков, и - хочется любить,
и время, как Исус Искариота,
не проклинать и не благословлять:
когда зовет работать, то работать,
гулять зовет, пойти и погулять,
и на прогулках просто и свободно
молчать и говорить неспешно с ним
о скорби, о любви, о чём угодно;
затем, когда прогулок этих дни,
как вечер в ночь, уйдут, по белой глади
пометить красным где-то на полях
отведенной для этого тетради
их даты и порядок, на губах
не сдуть пыльцу, когда гулялось летом,
лесных цветов и полевых цветов,
чуть позже, осенью, запомнить все портреты
прощающихся с летом облаков...
Когда же не в смешок от анекдота,
в ладони спрячу постаревшее лицо,
то не тетрадка о доходах и расходах,
а та, с пометками и вьевшейся пыльцой,
заставить встать, разъединить ладони,
лицо из плена их освободить,
вглянуть на облака, что ветер гонит
и, вспомнив "чуть-помедленнее-кони",
чуть побыстрее по земле ходить.
19/06/2006