Я была в другом тысячелетье

Татьяна Эйхман
1
Только раз, только раз,
Вынырнув из темноты,
Он успел этот воздух вдохнуть,
Посмотреть на реку, на поля и цветы
И призвал его Бог в новый путь!

Нам же выпало счастье –
               побыть на Земле:
Поработать, детей народить,
Видеть утро в росе и картошку в золе,
Петь и плакать,
          а значит - Жить!
 

2
Когда он умер…
Нет, когда не стало
Его со мной под сенью облаков,
Я чувствовала, воздуха мне мало,
        а птицам – крыльев,
              яхтам – парусов…
Я видела, как накренилось небо,
     как солнце сморщилось,
          входя в стекло прудов…
 Отец состарился:
«Сын был иль не был?»
      и седина покрыла
             чернь висков,
И сетью горечи
    легли морщины,
           застыла тяжко слёзная река…
Холм сына навалился на мужчину,
             и гнул,
               и мучил, словно старика.

Я думала,
  что не смогу смеяться,
       что не снесу движения толпы,
 Меня как прокаженную бояться
   все люди будут.
 И отодвигаться
      от чёрного лица и пустоты
                внутри души…
Но время пролетело…
Боль тупо, словно стёртая игла
Мелодией тягучей и тяжелой,
Во мне жила, и ныла, и скребла,
И истончала сердце, источая
Отраву или привкус кислоты,
И просыпаясь тёмными ночами,
Рыдала долго и звала в отчаяньи:
«Брат, брат! Что сделал ты?»

…Когда отец ушёл –
Я застонала,
   и в одноцветьи серых облаков,
Его лицо показываться стало
                на небесах,
                среди седых клочков…
Печален лик его был,
      иль
        был грозен,
                или задумчив,
                только молчалив,
 Сжималось сердце
        от чрезмерной грусти,
                от совестливых слёз,
                немой любви.

Но видела я рядом с ликом отчим
В безгласной серо-бледной вышине,
Сверкнули брата голубые очи.
…Прощение они послали мне.

3
На берёзе - последний листок,
Где слезинкой капелька льда…
Шаг, шажочек, ещё шажок...
На земле не видно следа…
 
По тропинке уходит вдаль
Человек в серебре седин,
Вьется белой вьюгой вуаль…
Горько падают кисти рябин…

Не могу рукой удержать!
И окликну!- Не слышит слов!
По тропинке уходит мать
Из моих заповедных снов…
 
**

Я была в другом тысячелетьи,
Неужели в суете тех лет
Не могла б спокойно умереть я,
Чтоб не мучаться на склоне лет?
Чтобы не скрывать от липких взоров
Хромоту и некрасивый шрам…
Чтоб не знать насмешек и укоров:
Душу – людям? Песни – всем ветрам?

Почему ж теперь, как в прошлом веке
Сердце беспокойное стучит,
Если всё, что было в человеке
Сожжено, разбито и молчит!
Нету песен…
         Нету гордых песен?
Мысль моя, как ласточка летит
К дождичку из давних, гулких весен,
К путнику, поющему в пути,
На родные скромные могилы…
В старый парк, где бегали гурьбой…
Господи! Зачем всё это было?
Почему со мной, а не с другой?

Но зачем спешу дождям навстречу,
Не узнав судьбы своей секрет,
Если время ран моих не лечит,
Если Боги не дают ответ?


…Мчится новое тысячелетье,
И несёт неведомо зачем
В душный дом, где тлеет сорок свечек…
Подожди, брат!! Мне не до свечей!
Развевая шарф над автострадой,
Позабуду хромоту и шрам…
Правда! Правда! Мне немного надо:
Сердце - людям! Песни – всем ветрам!