Продолжение дискуссии
Слышишь, Людка, дней не будет одинаковых!
Не скакать через поляны Куштукмаковы
На гнедом ли на коне,
(Разве только что во сне?)
Мне…
Слышь, Людмила, и об этом помнить надо ведь:
Листьев-искорок полеты не разглядывать
В синей-синей вышине,
В заповедной тишине
Мне…
Не войти в одну и ту же реку дважды нам!
Может быть, по жизни это и не важно, но
Не сидеть у Нугуша
Мне, от счастья не дыша –
Кончен день, и нет его, моя душа…
Отмель галечная… Сколько же, однако, их,
Этих камешков! Но нет двух одинаковых;
Словом, истина проста –
Снова будет красота,
Но не та уже – другая, а не та…
Второе Южноуральское
На уральских вершинах пологих
Прилегли облака отдохнуть…
Свежевымоченная дорога
Нас в деревню ведет… Этот путь
Был таким удивительно разным –
Но как быстро он пролетел,
Небывалый, немыслимый праздник
Растворения в красоте!
Бриллиантовый утренний иней
После ночи морозной, а днем –
Купол неба, отчаянно синий,
Стайки листьев, кружащие в нем…
Эти скальнички, мхи, эти склоны,
Этот чистый осенний покой!
Бархат сосен – зеленый-зеленый,
Блеск берез – золотой-золотой…
Жар костра, животворный, желанный,
И родной, точно пес у ноги –
И ночной, изнутри осиянный
Купол неба – величия гимн!
Перекатов немолчные песни –
Лепет ласковой, чистой воды;
На дороге медвежьи следы –
Сладкий страх с ликованием вместе!
Куштукмака раздолье грибное –
Неоглядная светлая даль;
На Буйляу ненастье ночное –
Ветродуйное и проливное –
И бревенчатых стен благодать…
А наутро – туманный, сырой
Тихий пасмурный день возвращенья…
И прощанье мое, и прощенье
Вот за этой последней горой.
Закат на Рыбинском
Сияние снежных равнин
Гасит ночная тень,
И солнца алеющий круг,
И небо над головой…
Вот и еще один
Счастливо прожитый день
Выскользнул рыбкой из рук –
Неуловимый,
недостижимый,
больше уже не твой…
Релаксация
Уйди зализывать раны в леса, в заповедную крепь.
Уйди зализывать раны в поле, а лучше в степь.
Уйди зализывать раны –
почувствуй себя так,
как чувствуют макароны,
когда их положат в дуршлаг,
и под струю с размаху,
ничего не боясь;
струя смывает всю накипь,
всю слизь смывает, всю грязь…
А после всей шкурой встряхнешься,
и все наносное, противное
слетит и просто исчезнет, а ты вернешься назад –
к обычным заботам вернешься –
трезвая, результативная,
резвая и терпеливая тетка под пятьдесят.
Фляжка.
«Зачем я так мрачно на жизнь смотрю?
Так я ж теперь ни на что не пригодная!»
А он протянул мне фляжку походную
Со словами: «Бери! Дарю!»
Не зная, радоваться иль сердиться,
(Какие теперь походы? К врачу?)
Сказала: «Она мне не пригодится!»
А он мне: «Бери же! Я так хочу!
Ты хоронить себя погоди,
Мы с тобою еще поедем
К песцам, глухарям, к бобрам и медведям!
Все еще у тебя впереди!»
Из окна.
С верхней полки в окно опрокинувшись взглядом,
В ослепительный март, проплывающий рядом,
Жадно впитывать, пить, познавать, как впервые,
Белый снег, темный лес, небеса голубые,
Солнца огненный диск, радость вечную льющий,
Неоглядный простор, к горизонту бегущий,
Лес, от долгих теней синебелополосый,
И узоры звериных следов на откосах,
На верхушках кустов блеск морозный, алмазный –
Светлый март, каждый миг удивительно разный.
Третье Южноуральское.
Прощай, Урал! Ложбины снеговые
Между причудливых высоких скал,
Сиянье солнца, тени голубые…
Прощай, Урал!
В последний раз я на вершине. Целый
Огромный мир раскрыт передо мной.
Величественный вид – долина Белой!
Она и впрямь сияет белизной,
Но яростное мартовское солнце
На крутосклонах дожигает снег,
А ветер вскачь лавиною несется,
Трубя о наступающей весне.
Прощай, Урал! Подледная рыбалка,
Могучего "Бурана" быстрый бег…
Прощай… Ах, как же расставаться жалко!
Прощай… Я буду помнить о тебе!
Твоих пещер ласкающая тайна,
Твоих хребтов утесы без конца,
Твоих пернатых радостные стаи,
Твоих людей открытые сердца,
Ручьи долин и можжевельник склонов,
Морщины на челе отвесных скал…
Есть тысячи людей, в тебя влюбленных,
Я среди них навек, седой Урал!