Горевала о любви, горевала,
Да ходила по дворам с перемётной.
Не просила. Подавали помалу.
Я жалела их – ведь сами сироты.
От калитки до калитки – кругами,
Увязая по колено в трясине.
А прохожие, увидев, ругали,
Хоть одну и ту же глину месили.
Возвращалась, стекленея от стужи,
И цедила кипяток по глоточку
Из облупленной эмалевой кружки
В серебристый простоватый цветочек.
Сон – наградою за утлую долю.
Просыпаться – пуще тяжести нету.
Опустела скоро баночка с солью,
Хоть и снились золотые монеты.
За меня, видать, святые радели –
Я не сдохла, и не зыркаю букой:
Кто жил впроголодь хотя бы неделю,
Никогда не плюнет нищему в руку.