Уж снег почти на солнце стаял,
Блестит чернёным серебром.
Чернеет в черных ветках стая
Ушедших в грусть свою ворон.
Есть от чего грустить воронам,
Плохи вороньи их дела.
Царица их свою корону
С главы в молчании сняла.
А отчего же нет покоя
В вороньей чёрной стороне?
Случилось, может, что такое,
Что встали перья на спине?
О, да! Случилось там несчастье:
Птенец там белый был рождён
У той четы, что бремя власти
Несла под снегом и дождём.
В молчаньи скорбном стыли клёны,
И снег уже сошёл с дорог.
Взрослела белая ворона
Средь чёрных важных недотрог.
Её совсем не замечали,
Когда еду делили зло.
Зато добычу отбирали,
Когда в охоте ей везло.
Увы, и нас порой обходят
В наградах или стороной,
Когда мы к стае иль породе
Принадлежим, друг мой, другой.
Сменилась власть, менялась стая,
Пришла зима, надев венец.
И истина пришла простая
Ко всем воронам, наконец.
На снежном фоне, как заплатки,
Вороны чёрные сидят.
Любой мальчишка из рогатки
Перестрелять всех мог подряд.
Зато на белом этом фоне
На насте или средь ветвей
Так белой хорошо вороне,
Так безопасно в жизни ей!
С тех пор воронье счастье
Стоит на двоевластье.
К согласию почётному
Пришли все оголтелые:
Там летом правят чёрные,
А в зиму правят белые.
ЮАР, Восточный Трансвааль,
отель «Приют старателя»
май 1995 г.