Отработанный пар, отсвиставший веселье в гудок,
Оседает на рельсы, а поезд летит на восток.
Поезд рвется в рассвет под регтаймы занудных колес,
Пар клубясь, остывает, неволей ползет под откос.
Но цепляясь за шпалы, тоской провожает огни,
И холодной слезой он жалеет короткие дни.
Стоя прямо над ним, стылым мороком окружена,
Ухмыляется пьяная, юная, злая весна.
В этой точке пространства, которую создал Мелькарт,
В точке, где навсегда твой февраль превращается в март.
Надо верить, пройдет много вёсен и тысячи лет,
Тяжкий жернов орбит перемелет поверхность планет.
И когда-нибудь солнце, бездушный всему Парацельс,
Соскребет конденсат этой жизни с проржавленных рельс.
Вновь он хлынет дождём, пробежится прозрачным ручьём,
Соберётся в котле, разогретом весёлым огнём.
Всё он знает, да только с презреньем не верит в судьбу,
И ликуя, со свистом, он вылетит снова в трубу.